За материализм в биологии - страница 11

В биологической литературе стали появляться заявления о том, что напрасно некоторые генетики пытаются запугивать термином «ген». Как бы в подтверждение этого тут же приводится ссылка на И. В. Мичурина, который не боялся пользоваться термином «ген», и т. д.

Подобные рассуждения не столь безобидны, как это может показаться с первого взгляда. Они, во-первых, дезориентируют читателя, внушая ему мысль о том, что мичуринцы по важнейшему вопросу генетической науки ведут борьбу не по существу, а только по вопросам терминологии. Во-вторых, такие рассуждения скрывают от читателей метафизическую сущность, скрывающуюся за термином «ген». Авторы подобных рассуждений, запутавшись в противоречиях, в которых бьется современный морганизм, видят выход в том, чтобы возвратиться к старому, предложенному еще В. Иогансеном понятию гена как абстракции, нереальной единицы. Очевидно, они рассчитывают на то, что отказ от конкретизации гена позволит снять те противоречия, которые возникли в теории гена в последнее десятилетие. Вряд ли следует особо доказывать, что такие расчеты ни на чем не основаны.

Необходимо со всей категоричностью подчеркнуть, что наша критика представлений о гене как молекуле ДНК ни в какой мере не означает не только отрицания, но даже умаления роли последней в жизненных процессах, в том числе и в наследственности. Являясь важнейшим компонентом живого, ДНК не может не играть большой роли как в наследственной передаче, так и в становлении признаков организма. Но это далеко не означает, что в ней и только в ней зашифрован «секрет» наследственности и что она, в конце концов, является единицей жизни. А ведь именно это имеют в виду, когда говорят о генетической роли ДНК и приравнивают ее к роли гена. Поэтому нельзя не согласиться с Линдегреном (Lindegren, 1955), который, критикуя упоминаемые выше представления Мёллера, пишет: «Сейчас трудно, если не невозможно, ссылаться на ген, как на чисто химическое соединение, и приписывать ему загадочную способность к саморепродукции. Кажется несомненным, что ни одно химическое вещество не обладает автономной способностью к саморепродуцированию, поскольку последнее зависит от окружающих это вещество компонентов, а синтез осуществляется энзимом».

Оценивая значение новых представлений о биохимии нуклеиновых кислот, Гольдшмидт (Goldschmidt, 1955). высказал следующую интересную мысль: «Генетик, который с трепетом ожидает от биохимика объяснения некоторых из его трудностей, ухватится за эти новые идеи, хотя он редко подготовлен к тому, чтобы взвесить биохимические данные». Очевидно, именно это и произошло. Теперь уже биохимики вынуждены предупреждать генетиков от ничем не оправданного увлечения. Такие предупреждения мы находим в монографии А. И. Опарина «Возникновение жизни на Земле» (1957), а также в некоторых докладах на недавно прошедшем совещании по проблеме возникновения жизни. В докладе Чаргаффа (1957), например, говорится: «Если бы научные факты были подвергнуты голосованию, то мнением большинства нуклеиновые кислоты были бы, вероятно, помещены на вершину иерархии, в то время как белки поставлены следующими, т. е. что-нибудь вроде:

ДНК → РНК → белок.

Но, по-моему, более честно признаться, что на самом деле мы знаем очень мало об этих вещах, и сказать, что дорогу в будущее не надо загромождать искусственно построенными, а часто и полностью безосновательными гипотезами».

К этому нет необходимости что-либо добавлять.

Мы рассмотрели одну из проблем, занимающую центральное место в классической генетике. Представители этого направления сосредоточили свое внимание на теоретическом обосновании и экспериментальном доказательстве наличия в хромосомах ядра клетки элементарных носителей наследственности — генов. На протяжении четверти века сторонники мичуринского направления в генетике подвергали критике подобные представления. Итогом, как мы видели, явился крах этих надуманных схем. Генетики моргановского толка сами отказались от установленных ими единиц наследственности.

Однако, отказавшись под напором фактических данных от представлений о гене как кусочке хромосомы, сторонники хромосомной теории наследственности заменили эти кусочки молекулой ДНК. Последней они приписали все свойства, ранее приписывавшиеся гену в его «классической» форме; тем самым сохранилась и вся метафизика, которая была связана с учением о гене.