За поворотом судьбы - страница 15

Мужчина, сидевший рядом с Делией, тут же склонился к ней и представился магом земли, погодником. Валя из рассказов Делии знала, что такие маги обычно заняты в сельском хозяйстве. В поместьях своих нанимателей они следят за погодой и урожайностью. Делия оживилась и завела с ним какой-то разговор. А Валя уткнулась в свою тарелку.

С другой стороны, от неё сидела строгая дама, как оказалось, здешняя экономка. Но она не сделала ни малейшего шага к общению, кроме положенного представления. А Валя и не настаивала. Это для Ниды, девчонки из дальней деревни, все присутствующие здесь были недосягаемо божественны. А для Вали – женщины двадцать первого века просто – наёмные работники графа. А сам граф – подчинённый герцога. Вот того стоило опасаться, так как у герцога была абсолютная власть в этих землях. Так что Валя спокойно ужинала, не заморачиваясь нюансами взаимоотношений. Но понимала, что она подруге хозяина не понравилась от слова совсем. Уж это-то женщины чувствуют интуитивно.

Женщина графа чувствовала себя ущемлённой и постоянно стремилась подчеркнуть свою роль хозяйки, как будто на неё уже покушались. Она подзывала прислугу, чтобы дать какие-то мелкие указания. Обращаясь к мужчине, клала свою руку на его предплечье, демонстрируя всем их близость. Призывно улыбалась ему, разворачиваясь навстречу всем корпусом и демонстрируя глубину декольте.

Зато теперь Вале стала понятна затея со слугами: они просто получили приказ – игнорировать гостей. Потому что в таких домах за всеми слугами распределены определённые обязанности. В чём Валя дополнительно убедилась, наблюдая, как эта временная хозяйка раздаёт указания.

Вале стало смешно. Но она старательно смотрела в тарелку, чтобы не выдать свою ненормальную веселость. К своим тридцати пяти нынешним годам она прекрасно понимала, что мужчину нельзя удержать ни хозяйственностью, ни детьми, ни долгом, ни даже улётным сексом. Он найдёт повод и возможность уйти, если женщина его больше не интересует и раздражает.

Да секс важен и держит людей рядом довольно долго, но, когда им насыщаешься, хочется ещё и поговорить, или помолчать рядом. Хочется поделиться радостью или, наоборот, горем и почувствовать искреннюю поддержку. А это делают только с дорогим твоему сердцу, интересным тебе человеком. Любимым. Валя ясно видела, что любимым для графа человеком Изабелла не была. Валя согласна была с пронзительными строками Асадова: «Как много тех, с кем можно лечь в постель/ Как мало тех, с кем хочется проснуться». Но она не хотела усугублять ситуацию, не хотела вмешиваться в личные взаимоотношения графа, поэтому старательно не обращала внимания на его взгляды и делала вид, что совсем их не замечает. А тот на это сердился и открыто выражал недоумение. Как это: на него не обращают внимания!

***

Прошло ещё два-три дня. Они были заняты изучением библиотеки и работой в лазарете. Больных и раненых было не так и много: в мире магии лечение и выздоровление происходили удивительно быстро. С разрешения Делии и Давины Валя сама осматривала и лечила новых пациентов. Она убедилась, что Нида, в теле которой она оказалась, была знающей знахаркой, несмотря на молодость. Постепенно Валя привыкала к своему двойному сознанию. Но дело складывалось таким образом, что сознание иномирянки побеждало. И она быстро превращалась из наивной девочки Ниды, сельской травницы и знахарки, в язвительную девицу непонятного происхождения с острым умом и не менее острым язычком, который она, однако, благоразумно сдерживала.

Даже внешний облик Ниды претерпел изменения. Появился взрослый серьёзный взгляд, ушла юношеская пухлость щёк, тело как будто вытянулось и постройнело, прибавив при этом в верхних и нижних округлостях. «Может, тут кормят по-особенному?» – задумчиво спросила себя Валя, рассматривая своё отражение в зеркале ванной комнаты.

С Делией у них установились тёплые, родственные отношения. Но не такие, как были у знахарки с Нидой: раньше знахарка её опекала, пестовала, относилась, как к ребёнку. Сейчас она принимала её, как равную, опекала, но без фанатизма. Однако, любила по-прежнему. Правда любовь эта была приправлена каким-то чувством вины. И Валя это ясно чувствовала.