За растениями по горам Средней Азии - страница 5

стр.

Но недавно было сделано несколько интересных археологических находок. На Памире, на высоте 4000 метров, где совершенно нет лесов и кругом простирается сухая холодная высокогорная пустыня, археологи нашли стоянку древнего человека, а на стоянке — остатки костра с древесным углем. Возраст угля при помощи радиоактивного углерода был определен приблизительно в 9500 лет. Неподалеку нашли древние (2–3 тысячи лет) захоронения, и некоторые из них были перекрыты жердями и бревнами.

Дальше больше: в высокогорной (более 4000 метров) пещере обнаружили наскальные рисунки — изображения медведя, кабана и даже… страуса. Если медведь иной раз и забредает в эти сухие высокогорья, то кабан — лесное животное, а уж страус и вовсе далеко. Вспомнили, что незадолго до этих находок уже высказывалась идея о быстром поднятии Памирских гор за последние тысячелетия, настолько быстром, что многие растительные сообщества, существовавшие здесь раньше в менее суровых температурных условиях, оказались вознесенными на огромную высоту и сейчас по этой причине чахнут и находятся в жалком состоянии. Возникло предположение, что все эти археологические находки свидетельствуют о недавней (всего 9500–2000 лет назад) облесенности Памира; раз люди жгли костры и перекрывали могилы жердями, значит, лес был рядом, и совсем недавно. Лес же, как известно, сейчас растет в прилегающих среднеазиатских горах на высотах, как правило, не превышающих 2000–2500 метров. А если так, то за какие-нибудь 10 тысяч лет Памир должен был подняться по крайней мере на 1,5–2 километра, если отсчитывать от верхнего предела распространения современных горных лесов. И следовательно, скорость поднятия гор здесь не 1–2 сантиметра в год, а 15–20. Это становилось интересным. Ведь если так, то это катастрофа: сотнями тысяч лет горы росли медленно, а, тут вдруг тронулись в рост, да еще с такой скоростью! Трудно даже предвидеть ближайшие последствия такого стремительного поднятия. А главное, еще труднее представить себе, что геологи и геофизики ошиблись в 10 раз. Но чего на свете не бывает! Стали разбираться.

Спорово-пыльцевой анализ образцов с места древней стоянки, на которой было разрыто кострище, показал, что лесов здесь в то время не было и растительность была пустынной. Выяснилось, что неподалеку, за хребтом, возле реки и сейчас есть лесные рощи, из которых можно было для соблюдения ритуала захоронения принести несколько жердей (кстати, местные жители носят их издалека и сейчас). Нарисованное в пещере могло быть увидено древним художником и в другом месте. А костер? Ну что же: экспедиционеры и сейчас, уезжая с безлесного нагорья, жгут в кострах стойки от палаток; почему бы так же не поступить и древним кочевникам, покидающим свое временное жилище перед спуском в теплые долины? Но главное, никак не укладывался удесятеренный темп поднятия в общую картину растительного покрова, глубин врезания речной сети и т. п. Короче, доказать столь быстрый рост памирских гор и опровергнуть геофизические данные археологическими материалами пока не удалось. На каждый аргумент находился и контраргумент. Но полемика продолжается, и вопрос никак нельзя считать окончательно решенным. Итак, вот вам одна загадка: быстро ли растут горы?


Загадки оледенения

Есть и другие, тоже связанные с растительностью. Например, древнее оледенение. Ледников в горах Средней Азии и сейчас много — около 16 тысяч квадратных километров. А было больше. Об этом свидетельствуют следы грандиозного оледенения в долинах, куда ледники когда-то сползали. Это случалось неоднократно. В последний раз ледники отступили 10–12 тысяч лет назад. А примерно за 300 тысяч лет до этого наступление ледников в горах достигло грандиозного масштаба. Легко представить себе, каково тогда пришлось растениям. Наступающий с севера, из Скандинавии, платформенный ледник оттеснил к югу теплолюбивые растения. Многие из них мигрировали до южных горных поднятий (сейчас предполагают, что эта миграция шла не «по прямой», а в обход равнин — по горам Сибири и Дальнего Востока). А с гор Средней Азии спускались ледники, оттесняя книзу растения высокогорий. Многие из них гибли, не перенеся похолодания, кое-кто приспособился к новым условиям или спрятался в теплых убежищах. Настоящая катастрофа для растительности! Это тоже было время великого переселения растений на юг и вниз, возможно, время неожиданных встреч северных и высокогорных видов, время гибели одних и расцвета других, более холодостойких растений. Спокойное течение эволюции было нарушено: чтобы выжить, растения должны были или спрятаться, или быстро дать устойчивое к изменившимся условиям потомство. Иначе — гибель.