За тебя. Вернуть (СИ) - страница 9

— Не бойся, — неожиданно ласково проговорил Каин. — Шарль строгий, но справедливый. И он поможет верно сориентироваться в нашем мире. Вы попали в хорошие руки, девочка.

Где-то я уже это слышала.

Вернули беглянку на редкость быстро. Через каких-то тридцать минут я уже находилась в главной зале большого дома Графа Агейского и ждала уготованной участи.

Шарль был широким в плечах пожилым мужчиной, в некогда темных волосах часто блестели нитки седины, карие глаза смотрели твердо. Классический образ стареющего человека. Он не мерил шагами комнату, спокойно сидел передо мной в высоком кресле у камина и пил маленькими глоточками ароматный горячий глинтвейн. Мы уже были представлены друг другу, он поцеловал мою все еще дрожащую руку, попросил Алию (именно так звали женщину в стальном платье, по совместительству, супруга главы дома) принести гостье домашние туфли, чай, а для него глинтвейн.

Темные глаза внимательно изучали меня, пытливо выверяли каждое движение и ужимку, и он разбавлял ничего не значащий треп такими же незначительными шутками. Он как будто даже пытался понравиться, расположить к себе. Рассказывал чудные истории и часто риторически вопрошал «Ты представляешь?!». Я не представляла, но дружелюбно кивала, тоже надеясь понравиться ему. Ведь теперь от него зависит завтрашний день.

— Давайте к делу, — наконец, набралась храбрости и перебила Шарля.

Чай приятно горчил. С чем он? Зверобой?

— К делу, — задумчиво повторил Шарль. — Ты права, уже можно. — Кустистые брови меланхолично дернулись. Вряд ли сейчас он расскажет подробности, возможно, слегка введет в курс дела, чтобы не перегружать мозг. Да и переживает, что испугаюсь. — Наш мир имеет имя Ромал. В отличие от того, где жила ты, у нас неотъемлемой частью быта является магия. — Он вздохнул и, вероятно, решил показать сразу на примере: переместил бокал в левую руку без какого-либо участия частей тела. Силой мысли. Левитация? Телекинез? Как это правильно называется? Перехватило горло.

То, о чем на Земле говорят неверяще и даже немного высмеивают, но неумолимо тянутся, пытаются постичь, научиться. Волшебство.

Не было видно никаких натянутых лесок или ловкости рук, бокал действительно самостоятельно переместился в другую ладонь, неизвестно чем ведомый.

Чуть подалась вперед, рассматривая посуду и руки Шарля и надеясь заметить подвох.

Он повторил трюк снова с виртуозностью шулера и с некоторым азартом циркового мошенника в глазах.

— По-настоящему? — уточнила я, отказываясь от беснующейся логики.

— По-настоящему, — подтвердил мужчина.

Надо же. Бывает все-таки.

Значит, и камин Вером был зажжен с помощью волшебства. Тогда, в его доме.

Мысли закружились вихрем. Правда ли не сон? На самом деле ли я все это вижу?

В голове прокручивались последние события, они были смазанными и казались невозможными. Слишком быстро, слишком много… и все не то.

Стало удручающе страшно.

Я схожу с ума, или мир вокруг правда изменился? Как такое вообще возможно?

Но вполне осязаемый Шарль сидел напротив и терпеливо ждал, когда мой взор прояснится. Искрит камин, согревая пламенными языками. Покусанный на нервах язык неприятно напоминает о себе.

Качаю головой, будто в прострации, отрицая увиденное, почувствованное, но не принятое мозгом.

— Я не верю в происходящее. Так не бывает.

Это уже стало мантрой.

Мужчина окончательно растерял смешливость. На настороженные взгляды, полные заботы, отвечать не было желания, и я упорно прятала глаза в блуждании по комнате, полу, стенам.

Глубокое кресло стало спасительным углом, я забилась в него испуганным маленьким зверьком с недоверчивыми резкими движениями, с запутавшимися мыслями.

Мягко скрипнула дверь за спиной, но увлекшись размышлениями о сумасшествии, я этого не заметила.

Мутная тяжесть появилась в затылочной части головы внезапно и даже стала своевременной, поплыли предметы перед глазами.

— Нужно поспать, — где-то вдалеке звучал знакомый голос. Как будто родной. Он обещал, что все наладится. Переход в сон остался незамеченным.

Когда проснулась, стояла глубокая ночь. Бархатная темнота окутывала комнату, свет луны не позволял все окрасить в черный цвет.