За вуалью - страница 4

Заиграли «Nine Inch Nails», Эми скривилась.

— Теперь тебя бесят «One Direction», — она закатила глаза, не радуясь этому. — Ты становишься все больше похожей на свою сестру.

«Куда больше, чем ты знаешь», — подумала я. Хоть Эми ругала меня за резкую перемену музыкальных вкусов, за то, что я стала любить музыку 90–х и металл, хотя я родилась в конце той эпохи, я не стыдилась. Я брала пример с Перри чаще, чем она знала. И после увиденных призраков и демонов хотелось слушать «White Zombie», «Slayer» и «Fantomas» на повторе. «One Direction» и Селена Гомез были для девочек, что не видели мертвых каждый день.

Я не видела их каждый день. Может, видела, но чаще всего не было понятно, если они не были в крови или не оказывались в белом платье посреди дороги. Чаще всего мертвые… сливались. Они были безобидными. Они могли напугать, но на этом ущерб заканчивался.

Я выглянула в окно, мы проезжали Перл Дистрикт, толпы людей ходили по тротуару, все были в шортах и топиках, в платьях, пытались справиться с жарой.

На миг я увидела знакомое лицо в толпе, он вышел из автобуса. Я выпрямилась и моргнула, чтобы увидеть лучше, но он пропал.

Это не мог быть парень со свадьбы, из моих снов, так ведь? У меня точно были галлюцинации.

Мы смогли припарковаться, и я попала в свою Мекку в «Сефоре». Мне стало лучше. Не было ничего прекраснее сладкой колы, которую я пила, пока разглядывала миллион баночек косметики. Это был рай, хоть ангелы были в черном.

Мы с Эми провели там час, все пробовали, наполняли корзинки, пока губы не заболели от снятия макияжа, а ладони с запястьями не покрылись радугой мазков.

И это случилось.

Я увидела его снова.

Он стоял за дверями магазина.

Смотрел на меня.

И в этот раз я увидела его четко.

Он был выше двух метров. Широкие плечи, мускулистая грудь под черной кожаной курткой и черной рубашкой. Черные джинсы и ботинки. Он был бледным, напоминал статую, особенно лицом. У него была точеная челюсть, квадратный подбородок был достаточно острым, чтобы резать стекло, его покрывала легкая щетина, на подбородке виднелась ямочка. Его лоб был широким и выразительным, он пронзал меня голубыми глазами под изогнутыми бровями. Его волосы доставали до подбородка, были убраны назад, были цвета темной корицы. Рыжий, как я и помнила, но самый сексуальный.

— Я могу помочь? — консультант «Сефоры» с полосками для скул встала передо мной, закрыв обзор.

Я недовольно посмотрела на нее, потому что я не нуждалась в помощи тут.

Я выглянула из — за нее. Но он пропал.

Я отдала ошеломленному консультанту свою корзинку, быстро прошла по магазину и вышла, огляделась. Люди шли туда — сюда, но высокого парня из моих снов не было видно.

Может, его тут и не было.

Мне стало не по себе, кожа стала липкой.

— Ада! — позвала Эми за мной, но я едва ее слышала.

Я могла лишь стоять, люди проходили мимо, врезались в меня. А я думала, не схожу ли с ума. Я видела того парня? Это был тот случай, когда видел сон, а на следующий день человека из него? Он был парнем со свадьбы? Джеем? Или мне все показалось?

Я едва могла стоять, отклонилась, и Эми сжала мое плечо, поддержав.

— Эй, ты в порядке?

Я кивнула, облизнула сухие губы и медленно повернулась к ней. Все кружилось, я будто оказалась под водой.

— Голова закружилась, — выдавила я. — Кола виновата.

Она нахмурилась.

— Почему ты убежала?

Я моргнула пару раз, собираясь с мыслями.

— Показалось, что увидела кое — кого, но нет, — я глубоко вдохнула и широко улыбнулась ей. — Ладно, меня ждет макияж.

Мы пошли в магазин.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Моя голова еще кружилась, когда Эми высадила меня у дома, и я списала это на приближающиеся месячные, а не загадочного мужчину из сна. Я помахала ей с пакетами из «Сафоры» и проводила взглядом, встав у таблички «Продается» на нашем дворе.

Мне не нравилось, что наш дом был выставлен на продажу. Это добавляло моей жизни неуверенности, я не знала, проведу ли еще половину учебного года здесь или в общежитии с незнакомкой — соседкой. Дома сейчас продавались плохо, и папа много просил, может, потому что и сам не хотел переезжать, но соседи продали дом за месяц, так что никто не знал, как сложится.