Заблудившиеся - страница 18

— Итак, кем же ты работаешь, Феликс? — "Модель «Плэйгерл»", — добавило ее подсознание.

Он, должно быть, понял, что она попыталась сделать, потому что одним движением, таким невероятно нежным, что в груди заныло от боли, Феликс поднял голову и поцеловал ее в лоб, а затем ласково сжал ее плечо.

— Я литературный агент.

О, она о таких слышала.

— Получается, ты работаешь с писателями.

Она почувствовала, как он кивнул.

— Да.

— Это же очень ответственная работа? — Насколько она понимала, в этой сфере требовались способности к убеждению и умение преподнести материал.

— Иногда да. Обычно ко мне приходят писатели, и я читаю их работы. Если мне что-то приглянется и я посчитаю, что у произведения есть потенциал, то перебрасываю его издателю. Но еще я занимаюсь поиском клиентов. Никогда не знаешь, где найдешь неограненный алмаз.

— Судя по твоему тону, кажется, ты наслаждаешься тем, что делаешь.

— Эта работа мне подходит. — Она уловила улыбку в его голосе и не смогла сдержать свою. — Поппи, а чем занимаешься ты?

Она скривила губы, размышляя, как он отреагирует на ее признание.

— Я делала рамы для картин в лавке искусств на пересечении Тридцать второй и Мэйн, но она разорилась в прошлом году, и я не смогла найти ничего подходящего, что так же хорошо оплачивается или предлагает такие же льготы.

— Год назад. — Феликс подумал вслух. — Получается, ты потеряла работу и развелась в один и тот же год.

Она знала, что это было жалко, но была уверена: что-то подвернется и в итоге изменит положение к лучшему. Как всегда говорила ее мама: "Если Господь закрывает дверь, то открывает окно". Поппи подумала, что кое-что уже пошло на поправку, и провела пальцем вниз по боку Феликса, из-за чего он чуть подпрыгнул.

— Как ты выживаешь? — спросил Феликс, останавливая ее руку.

— Алименты на содержание. Мы были женаты немногим больше десяти лет, и Джимми зарабатывал больше меня, поэтому судья позаботился о том, чтобы он платил достаточно, что позволило бы мне держаться на плаву. Это не очень большая сумма, но ее хватает.

На самом деле их едва хватало. Если бы она не начала откладывать, когда впервые узнала, что Джимми ей изменяет, то ей бы едва хватало денег на одежду или основные земные блага, например, незапланированные непристойные любовные романы. Наличие Бо тоже отягощало ее бюджет, но он был ее лучшим другом и единственным источником общения, поэтому, как бы ни было тяжело, она всегда нашла бы способ позаботиться о нем.

— Звучит так, словно ты через многое прошла, — с состраданием сказал Феликс.

— Ничего такого, что я бы не выдержала.

Перевернув ее так, чтобы они оба лежали на боку лицом друг к другу, Феликс заправил локон волос ей за ухо и улыбнулся.

— По-моему, ты — решительная и независимая женщина.

Глядя на него, Поппи сощурила глаза, не понимая, как воспринимать его слова.

— Это комплимент?

— Однозначно комплимент, — хрипло ответил Феликс и припал к ее губам. — Я считаю сильных женщин неимоверно привлекательными. — Он опять поцеловал ее, и на этот раз дольше. — Даже сексуальными.

— О, да? — Это ее голос, хрипловатый и развратный? Поппи погладила рукой его бицепсы, ощущая, как напряглись под ее пальцами жилистые мускулы.

— О да.

Одним быстрым движением Феликс перевернул ее на спину. Сердце Поппи бешено заколотилось в груди, а возбуждение запульсировало по венам. Проложив поцелуями дорожку вниз по ее груди, Феликс обхватил губами торчащий сосок и втянул его в рот. Не желая оставлять без внимания второй, он до боли сжал его пальцами. Когда он закончил ласкать одну грудь, Феликс начал пощипывать ее, потом водил по ней и нежно посасывал, доводя Поппи до сладострастного забвения.

Поппи потерялась в ощущениях, которые раньше были ей неведомы. Легкие искры наслаждения пробегали вдоль ее спины с каждым движением его шаловливого языка, и Поппи ощутила, как дрожь пронеслась вниз по телу до кончиков пальцев ног.

Поппи, его маленький котенок, была более отзывчива, чем любая из женщин, с которыми Феликс имел дело. Она изгибалась от каждого прикосновения, а с ее губ срывались звуки, так похожие на мурчанье. В его руках она была словно оголенный провод, ее тело выгибалось, руки цеплялись за его плечи, как будто она могла взорваться в любую минуту.