Заблудившийся ангел - страница 46

Синди, пошатываясь и цепляясь за стены, пошла прочь. Она ничего не понимала. Звуки сливались в единый гул, а лица — в большое размытое пятно. Четкими были лишь фотографии на стенах, мелькавшие перед ней длинным видеорядом. Она шла мимо них, словно в полусне, чуть задерживаясь возле тех, где был запечатлен Джи.

Вот он маленький танцует что-то с другими ребятишками. Тоже, наверное, студия детского танца — мистера Бэллота… Вот они с братом — постарше, исполняют втроем с отцом какой-то танец, взявшись за руки. А все вокруг смеются… Джи такой юный. Здесь ему лет четырнадцать, не больше. А матери уже тогда не было…

А вот и мать. Скорее всего, это она… Она тоже танцовщица… Какая красивая! Синди непроизвольно вздохнула.

А вот и мадам Помпазини рядом… В молодости она была красавицей. Чем-то похожа на мать Джи. Наверное, они обе итальянки…

Вот Джи уже почти взрослый, выступает в отцовском шоу вместе с братом. А вот они — в жюри на балу.

«Сейчас у меня есть маленькое, но неотложное дело. Синди, прости», — сказал он ей утром.

Она покачала головой и упала на диван в коридоре.

— Ну, Синди, давай приходи в себя. Через час — начало бала. В восемь пятнадцать — твое время выхода. А ты едва на ногах держишься.

— Какой бал, Тина?! Какой выход?

— Но что происходит? Ты можешь мне объяснить, что за призрак увидела на этих фотографиях?

— Могу… Наверное.

— И что же?

— О-о-о!

— Все понятно.

— Ничего не понятно… Тина! Господи, какой ужас!.. — Синди готова была разрыдаться. — Ты правда знаешь историю про мистера Бэллота и его сына?

— Правда.

— Почему ты мне не рассказывала?

— Но ты же тоже не рассказывала, что идешь на бал! И вообще… Я думала, ты знаешь. Все знают. Об этом в газетах писали!.. Я в его сына с детства влюблена.

— Я тоже, — процедила Синди, впиваясь пальцами в обивку дивана. — Но не с детства.

— Понимаю. Вот бы с ним хотя бы разочек поздороваться! Я была бы такая счастливая!.. Эй, что с тобой?

— Не волнуйся, ты уже поздоровалась!

— В каком смысле? Когда? Синди, объясни.

— Вчера… Боже мой, это конец!

Тина схватила ее за руку, с ужасом глядя на фотографии:

— Подожди. Синди, подожди!.. — Догадка отразилась на ее лице. — Ты хочешь сказать, что этот… ты что, хочешь сказать, что?..

Синди кивнула:

— Вот именно!

— Синди! Сын Бэллота — твой Джи!

— Да.

— С которым я вчера разговаривала по телефону?

— Да.

— И с которым ты встречаешься уже неделю?

— Да.

Подбородок у Синди задрожал, и она, закрыв лицо руками, заплакала отчаянно и неудержимо.

Тина сидела, широко открыв глаза, беззвучно шевеля губами и бессмысленно улыбаясь. Кажется, она не до конца понимала, что сейчас услышала. Но, по крайней мере, ей в отличие от Синди было не о чем беспокоиться.

— Вот это да! Вот это ты молодец! Синди, перестань. Не надо плакать. Это же к лучшему.

— К какому лучшему?!

— Ну что ты… Как к какому? Ты попала в самое яблочко, хотя и сама того не знала.

— Вот именно: не знала! Он мне все врал!

— Значит, у него были на то причины.

— Какие?! — прорыдала она.

— Ну, Синди! О чем тут плакать? Я бы на твоем месте радовалась.

— Да чему радоваться? Я как представлю: он сидит в жюри! Я выхожу танцевать, а он — в жюри! Понимаешь?

— Это прекрасно!

— Это ужасно! Я чуть в обморок не упала, когда увидела фотографии, а если бы я узнала, кто такой Джи, только в зале? Ты думаешь, я сумела бы хоть что-то станцевать?! Да как он мог?! Как он мог ничего мне не сказать?! Зачем он вообще устроил эту бессмысленную, дурацкую игру?!

— Он тебя, наоборот, пощадил. Правду ты сказала: каждый новый день страшнее предыдущего!

— Нет, Тина. Теперь я понимаю, что вся прошедшая неделя была репетицией сегодняшнего дня!

— Ну перестань.

— Такого, как сегодня, я не видела никогда!

— Синди, ну…

— Да лучше бы я вообще не приезжала в Лос-Анджелес! Да лучше бы меня вчера из полиции не выпустили! — закричала она слишком громко, и на них с любопытством стали оглядываться гости.

— Не кричи. Все хорошо. Сейчас твой Джи сам тебе все объяснит…

— Черта с два! Ты знаешь, вчера я ему в подробностях расписала все свои успехи и неудачи последних дней! Я рассказала ему все! Все мелочи, все самые сокровенные свои мысли и надежды. Ух!