Заброшенная дорога - страница 16

Аретроя тяжело вздохнула.

— Ладно, умник, этот александриец со шрамом был у меня. Но я знать не знаю ни про каких софиополитов! Всеми богами, жизнью и душой клянусь, что не состою в заговоре!

— Допустим, я верю, — сказал Маркиан. — Но зачем Ливаний к тебе приходил? Наверняка ведь не ради игр Афродиты?

— Этот kinaidos и пальцем до меня не дотронулся. Он хотел проверить перевод одного папируса. Кто-то другой перевёл, а мне Ливаний показал для проверки только первые и последние строки, остальное закрыл рукой.

— Ты помнишь эти строки?

— Слово в слово, — мрачно сказала Аретроя. — Письмо было иератическое, а начало такое: «Говорит Нефериркара: горе Верхней Стране, злосчастье Нижней Стране! Придут варвары севера, сокрушат богов и заставят почитать своего единственного Бога; и придут варвары востока, сокрушат варваров севера и заставят почитать другого единственного Бога; и придут варвары запада…» Дальше мне не позволили прочитать. А конец: «Горе Верхней Стране, злосчастье Нижней Стране! Сорок сороков лет Нил будет течь водой, а после сорок лет нечистотами, а после сорок дней кровью, а после — снова и до скончания веков чистой водой. Боги и звери вернутся в Египет. Здесь конец пророчества Нефериркара».

— Не очень-то прояснилось, — сказал Маркиан. — То есть вообще ничего не прояснилось. Ливаний больше не приходил?

— Нет. Молча заплатил и ушёл. Веришь мне?

— Верю, верю. Только следи за курсом, а то опять в какое-нибудь болото занесёт.

Аретроя схватилась за весло. Раздался тупой мягкий стук. Барка вздрогнула. Аретроя взглянула, на что наткнулось весло — и взвизгнула.

— Осирис, спаси от скверны! Утопленник!

— Где? — Маркиан привстал.

— А вон ещё один, — Фригерид показал в сторону. Вгляделся: — И ещё… Wodanas skeithis! Да их тут море!

И впрямь, повсюду вокруг — насколько хватало глаз в бледном курящемся тумане, тускло просвеченном луной — по воде плыли раздутые трупы.

— Подтащи-ка этого. — Фригерид показал на ближайшего мертвеца.

Маркиан достал его веслом, зацепил, подтянул к барке. Мертвец был чёрный, распухший, в одном набедреннике, пышные волосы расплылись вокруг головы и колыхались, как водоросли.

— Блеммий, — определил Фригерид. — Видишь, соски отрезаны.[23] Это блеммии своим пацанятам отрезают, чтобы не были похожи на баб. Жаль, что темно. При свете я бы его наколки разглядел — понял бы, из какого племени… А вон смотри, наш плывёт! — он кивнул на утыканный стрелами труп в шлеме с центурионским гребнем. — Аретроя, подтяни-ка веслом, ты ближе!

— Даже не проси, — ответила она дрожащим голосом. — Ни за что не притронусь. Давайте выгребать отсюда поживее…

— Я думал, ты смелая, — сказал Маркиан. — С двумя пьяными головорезами плыть не побоялась, а мертвецов боишься?

— Да как же их не бояться? Даже одного непогребённого встретить — плохой знак, а тут их сотня! Да ещё и ночью! Да ещё и на Реке! Да ещё и в эпагомены! — Аретроя повышала голос почти до истерического визга. — Это всё я! Поклялась Севастию и тут же клятву нарушила! Прогневила богов! Пропала! Пропа-ала! — завыла она, запричитала, как плакальщица.

— Дура, держи руль! — рявкнул Фригерид. — С нами не пропадёшь, ясно? Клали мы на твоих богов — нас Христос хранит!.. — Тут он увидел что-то и охнул: — Ох ты ж провалиться мне! На вёсла, брат, валим, валим!

Вода возле трупа центуриона взбурлила. Из реки высунулась крокодилья морда. Многозубая пасть раскрылась и захлопнулась, сомкнулась на боку. Зашипел сдувающийся из брюшной полости трупный газ. Со сдавленными криками Маркиан и Фригерид налегли на вёсла и принялись быстро выгребать из облака тошнотворного зловония. Несколько мощных гребков, и трупы остались за кормой. Впереди в тумане смутно тлели огоньки Максимианополя — уже близко.

Маркиан перевёл дыхание, отпустил весло.

— Ну и дела… По-твоему, как давно трупы лежат в воде?

— Пару дней, — уверенно ответил герул. — Плывут от Сиены или Элефантины, от самой границы. Серьёзная битва была. А в Коптосе ничего не знают. Похоже, блеммии там всех перебили, наши не успели даже гонца послать. Это, брат, не простой набег шайки скотокрадов. Это, похоже, царь Исамни