Заброшенная дорога - страница 20
— Угощайтесь, господа! Вы наверняка с дороги голодные! — лучась гостеприимством, воскликнул Евтихий. Тучный, дорого одетый, увешанный украшениями, он и впрямь выглядел как лавочник, принимающий богатых покупателей. — Лелия, позаботься о гостях! — И поспешно удалился, а за ним и Сабин со своей молчаливой, оробелой перед гостями женой.
Ярко накрашенная Лелия в китайском шёлковом платье, чёрном в розовых пионах, хлопнула жирными руками — зазвенели браслеты.
— Первые блюда дорогим гостям! — приказала она рабам. — Мои господа, вы знаете Олимпиодора из Фив? — указала она на философа с попугаем. — Прославленный человек почтил нас присутствием!
— Всего лишь малоизвестный странствующий поэт, — поскромничал Олимпиодор. На пальце у него сверкала крупная агатовая гемма с двойным портретом Гонория и Плацидии. — Напротив, это милейшие Евтихий и Лелия почтили меня приглашением. Ведь я не какое-нибудь высокое должностное лицо, а простой гражданин, хотя иногда и выполняю поручения василевса при западном дворе или в посольствах к варварским правителям.
— А, понятно, — сказал Маркиан. Раб поставил на его столик блюдо (жаркое из телятины с клубнями папируса и стручками рожкового дерева, посыпанное розовыми лепестками) и подал чашу для омовения рук.
— А мне непонятно, — Фригерид с чисто варварской жадностью принялся запихивать в рот кусок за куском. — Ты шпион?
Лелия прыснула вином, но Олимпиодор ничуть не смутился нескромным вопросом.
— Я любознательный путешественник, — сказал он безмятежно. Белая птица с его плеча глядела на новых гостей, враждебно нахохлясь. — Собираю сведения о разных странах, народах и правителях исключительно из интереса и для своего будущего исторического труда. Ну а если мои сведения можно применить и на благо отечества — что ж, я только счастлив…
— Наш Олимпиодор недавно вернулся из Равенны, — пояснила Лелия. — Его принимал сам август Гонорий!
— Что творится в Западной империи? — спросил Маркиан. — Готы из Италии ещё не ушли?
— Готы! — каркнул попугай так, что Фригерид вздрогнул и пролил вино. — Пр-роклятые готы!
— Незадолго до моего отплытия пришла весть, что Аларих низложил своего марионеточного василевса Аттала. — Олимпиодор с умильной улыбкой дал попугаю откусить от пирожного. — Это, как вы понимаете, добрая весть. Готы демонстрируют готовность к переговорам. К сожалению, в самой Равенне настроения… излишне боевые. Никакого желания хоть в чём-то уступать готам нет. Что довольно странно, учитывая состояние западных провинций и войск…
— Кто реально правит сейчас при Гонории? — с набитым ртом задал Фригерид очередной бестактный вопрос. — Всё ещё эта гнида Олимпий, убийца Стилихона?
— Нет, сейчас комит Констанций из Наисса. По его приказу Олимпию отрезали уши и забили насмерть дубинами, и теперь Констанций — главнокомандующий войсками Запада… точнее, того, что осталось от Запада.
— А что осталось? — Маркиан ополоснул пальцы после жаркого и глотнул белого мареотийского вина.
— Британия полностью покинута[29], - начал перечислять Олимпиодор. — Местным жителям предоставлено своими силами защищаться от пиктов и скоттов. С тех пор никому неизвестно, что происходит в Британии. В Галлии на северо-западе царят мятежники-багауды. Рейнскую границу держат франки. Они считаются союзниками, но не совсем понятно, чьими. Дело в том, что южную Галлию удерживает не Гонорий, а узурпатор Константин — не перепутайте с Констанцием из Наисса, тот-то служит Гонорию. В остальной Галлии, то есть между багаудами, франками и узурпатором по-прежнему бесчинствуют вандалы и аланы, которые прорвались через франков ещё четыре года назад…
Олимпиодор промочил горло из кубка и позволил рабу вновь наполнить его до краёв.
— …Но поскольку в Галлии грабить почти уже нечего, часть этих варваров перешла в Испанию. Сама Испания до недавнего времени подчинялась Константину, но тамошний командующий Геронтий отложился и поставил своего собственного василевса Максима. Фактически он правит только Тарраконой, а в остальной Испании хозяйничают варвары. Но Геронтий пренебрегает этой мелкой неприятностью. У него есть задача поважнее — одолеть Константина. Вся Равенна, конечно, в восторге от этой склоки между узурпаторами. Что касается Равенны, ей всё ещё подчиняются Далмация, Африка, Сицилия и, можно сказать, Италия, хотя последняя совершенно разорена готской войной и не даёт ни солдат, ни денег. Чтобы не заканчивать на печальной ноте, скажу, что Равенна неприступна, флот ещё существует и обеспечивает бесперебойные поставки хлеба из Африки, Гонорий в наилучшем здравии, и его отношения с Востоком безоблачны. Многая лета василевсам Феодосию и Гонорию! — Олимпиодор поднял кубок.