Забыть Веронику - страница 19

— Почему же она не говорила?.. — в диком отчаянии прошептал я. — Ну почему, Риточка?.. Послушайте! — вдруг вскинулся я. — Она ведь могла не знать! Ну сколько таких случаев бывает, когда человек долгое время мучается от болей, но даже не подозревает у себя онкологию…

— Опять же, не знаю. У меня медицинского образования нет. Но в ближайшее время этот вопрос прояснится. Мои коллеги наверняка проверят, не обращалась ли ваша жена в онкологический диспансер. Там все обращения фиксируются.

— Наверняка не знала, — убеждал я не столько участкового, сколько самого себя. — Ведь если бы ей поставили диагноз, то и лечение бы назначили. А у нас в домашней аптечке ни одного нового лекарства не появилось. Ну ведь не стала бы она их прятать, черт возьми!..

Обхватив голову руками, я сидел и покачивался из стороны в сторону. На меня опять наваливалась свинцовая тяжесть, как вчера, на могиле Маргариты. Видя мое состояние, участковый проявил неожиданную деликатность, в общем-то не свойственную людям его профессии. Возможно, у него имелись и еще вопросы, но задавать их он не стал, а просто протянул мне лист бумаги, исписанный крупным почерком, и показал место, где нужно расписаться. Я поставил подпись и через пару минут услышал, как захлопнулась дверь.

***

День тянулся медленно и уныло. Как и в клинике неврозов, мне ничего не хотелось делать, только лежать и смотреть в потолок. Но все же родные стены действовали благотворно, да и было чем себя занять. Я ведь с детства приучен к чистоте и порядку, терпеть не могу грязные полы или запыленные поверхности. А в квартире с прошлой среды никто не убирался. Вот я и решил заняться приборкой. Пропылесосил, помыл, пыль протер, обувь в прихожей расставил… Подумалось: а куда девать вещи Маргариты, все ее многочисленные платья и юбки, блузки и костюмы, туфли и сапоги? Не выставлять же на продажу. Или дождаться, пока в моей жизни новая женщина появится, вот ей все эти шмотки и пригодятся?.. Нет, уж это совсем бред. Если и появится новая женщина, то у нее могут быть совсем другие размеры. Я вновь подумал о Верочке. Она ведь на полголовы ниже Риты и на пару размеров тоньше… Впрочем, где она, Вера? Может, я ее никогда больше и не увижу.

На скорую руку я приготовил себе незамысловатую еду, поел сам и покормил котенка. Вот и еще одна проблема, о которой я раньше не задумывался. В нашей семье всегда готовила Рита, за исключением того далекого периода, когда она делала первые шаги в бизнесе и с утра до вечера пропадала в своем офисе. Она умела готовить, хотя и не любила. А я и не люблю, и не умею. За исключением самых простых блюд типа омлета или гречневой каши. Теперь придется или учиться, или покупать готовую еду в ближайшей кулинарии. Не полуфабрикатами же питаться.

Около пяти вечера позвонил Бурковский, заведующий кафедрой истории искусств, на которой я трудился. Выразил соболезнования, поинтересовался моим самочувствием. Спросил, когда я смогу выйти на работу. Вторая половина мая, в Академии самая горячая пора начинается. Так что без меня, по словам Бурковского, наша кафедра никак не обойдется. Я обещал, что приду послезавтра, хотя сам вовсе не имел уверенности, что смогу, как раньше, входить в аудиторию и связно излагать лекционный материал шумной и бестолковой студенческой толпе.

Ближе к вечеру мне пришло в голову, что неплохо бы сходить в продуктовый магазин, пополнить запасы. Не себя же одного теперь кормить нужно, а еще и котенка. А значит, молоко и сметана обязательно должны быть в холодильнике. Я переоделся и вышел во двор. Бросил тоскливый взгляд на ворота, ведущие в подземный паркинг. Там, внизу, стояла наша «Шевроле», купленная Ритой три года назад. Только она одна на ней и ездила. У меня прав никогда не было, и учиться я не хотел. До работы мне очень удобно добираться на автобусе, а больше я никуда и не езжу. Но Маргариты больше нет, и с машиной надо что-то решать. Можно продать. А можно все же пойти на курсы вождения и попробовать себя в роли автомобилиста.

До супермаркета я дошел минут за десять, еще столько же понадобилось, чтобы загрузить пластмассовую корзину продуктами. Помимо съестных припасов я взял еще бутылку вина. Говорят, спиртное помогает заглушать боль… Только на кассе я вдруг вспомнил, что врач из клиники неврозов запретил мне употреблять алкоголь по меньшей мере десять дней, в течение которых я должен был принимать назначенные им антидепрессанты. Два раза в день по таблетке. А я и вчера пропустил прием, и сегодня утром… Сетуя на собственную забывчивость и угрюмо глядя под ноги, я отправился домой. Уже подходил к подъезду, как вдруг…