Забытая мелодия - страница 10

— Это… это интервью… — медленно произнес Ноэль Темплар, и в его голосе от волнения отчетливей зазвучал британский акцент. — В нем отражена только одна точка зрения — самого репортера. Я работал с Майрой Торнвэй в театре. Она прекрасная, талантливая актриса, настоящий профессионал. — Ноэль посмотрел на коллег. — Все это полнейшая чепуха! Халлен решил поиздеваться над Майрой, не имея для этого никаких оснований! — с возмущением закончил известный драматический артист, исполнитель роли Алекса Корвина, долгожителя «Завтра и всегда».

— Майра к тому же в больнице. — Джерри вздохнул и покачал головой. — Говорят, несчастный случай: приняла слишком много снотворного.

— А нельзя… нельзя ли отложить интервью для «Ньюсмейкера»? — робко спросила Викки. — Нельзя ли не пускать к нам посторонних?

— Отложить? Не пускать? — передразнил ее ответственный за связь с общественностью. — Халлен будет торжествовать, если мы так поступим!

— Не пускать журналиста нельзя, Викки. — Ноэль успокаивающе похлопал по руке молодую коллегу. — Репортер низкого пошиба все равно сочинит статейку, только она будет еще хуже — с провокационными вопросами и лживыми ответами.

Многозначительные взгляды и реплики, которыми обменивались самые опытные артисты, удивили Викки: ей показалось, что коллеги склонны делать из мухи слона. Конечно же, Джерри сумеет убедить этого Кипа Халлена напечатать в «Ньюсмейкере» правдивую статью!

Пронзительный голос Хитер Стюарт заглушил все прочие голоса:

— Когда… этот репортер явится сюда, он начнет копать, и копать глубоко! — Острыми отлакированными ноготками одной руки Хитер впилась в тонкое запястье другой. — Он ищет грязь! Ему нужна грязь, и он найдет ее! — Огромные серые глаза с мольбой смотрели на сценаристку. — Коринна, убери меня из сценария! Убей Бет! Я хочу…

— Хитер, ты сошла с ума! К чему истерика? — перебила ее Викки. — У нас нет оснований так огорчаться! Ну что в конце концов может найти здесь репортер? — Она с удивлением переводила взгляд с одного побледневшего лица на другое.

Ноэль встал, его резкие черты лица смягчились, когда он обратился к растерявшейся молодой артистке:

— Викки, детка, по-моему, из всех присутствующих тебе одной нечего скрывать. — Он с горечью усмехнулся.

— Я… ничего не понимаю. — Викки сидела прямо, положив руки на колени как школьница. — Чего вы все так испугались?

— Ты хорошая, ты чистая! — сердито крикнула Хитер. — У тебя нет грязных секретов, тебе не надо лгать! Я завидую тебе… — Актриса явно не соображала, что говорит, и была близка к нервному срыву. — А мне есть чего бояться: на меня заведено дело в полиции. Мое настоящее имя… мое прошлое… — Хитер обхватила голову руками, длинные светлые волосы закрыли ее хорошенькое личико. Слезы мешали ей говорить. — Я сбежала из дома, жила на улице. Воровала в магазинах. Мне было всего тринадцать… прошла вечность. Я теперь стала другой! Я… я…

Коринна Брэдли обняла разрыдавшуюся девушку.

— А я получила премию Эмми за сценарий о детях-алкоголиках потому… — сценаристка облизала пересохшие губы, — потому, что я сама была таким ребенком. Суды играли мною как теннисным мячиком: то отпускали, то снова забирали. Я до сих пор под наблюдением врачей. Мои дети… обожают бабушку и дедушку. Слишком многим, кого я люблю, будет больно, если откроется эта страница моего прошлого.

— Могу себе представить, как обрадуется репортер, когда выяснит, что у исполнителя роли преподобного Патрика Малоне был длительный роман с женой известного сенатора и что он отец ее младшего ребенка. — Дэвид Кашинг дрожащей рукой откинул волосы со лба.

— Добавлю лишь, что и на моем призе Эмми есть темные пятна, — со вздохом произнес Ноэль. — Я вырастил детей и внуков и, честно говоря, слишком стар, чтобы воевать с бульварными писаками. Мне куда приятнее играть на сцене, чем выступать в суде. — Повернув седую голову, он посмотрел на притихшую Викки. — По-моему, наши признания здорово напугали нашего непорочного агнца Виксен, — добродушно заметил он. — В реальной жизни встречаются сюжеты покруче, чем в кино, а, малышка?

Викки посмотрела на Джерри Кори, который сосредоточенно разглядывал собственный галстук. Только сейчас она начала понимать, почему она, новенькая, все это время была окружена большим вниманием, чем звезды. Поняла, почему коллеги не просто уговаривали, а настаивали на том, чтобы она и только она взяла на себя рекламу «Завтра и всегда»…