Забытое племя - страница 18

— Эчар, — зло заговорил Крайт, — зачем вы показываете мне этого идиота.

— Это один из тех биоров, которые примерно ведут себя и с большим уважением относятся к нам. Такие благотворно влияют на остальных.

— Он фанатик?

— Не знаю.

— Вот именно, — удовлетворенно хмыкнул Крайт. — Как его зовут?

— Нареш, господин Крайт.

— Запомним его, господин Эчар. К вашим рекомендациям надо относиться с большой осторожностью. Ваш Венк тоже с самой лучшей стороны охарактеризовал мне этого негодяя — зачинщика отказа. А теперь покажите мне номера, названные Смитом.

Эчар повел медленную панораму по лицам биоров.

— Стоп! — резко скомандовал Крайт.

Его внимание привлекли трое биоров. Они работали, не глядя на свои руки. Глаза тройки находились в беспрестанном движении: они прищуривались, мигали, косили, округлялись… В этой странной игре глаз участвовали и брови, и губы, и носы: они дергались, кривились, смещались.

Крайт переглянулся со Смитом.

— Кто это? — спросил он.

— Кто? — не понял вопроса Эчар.

— Эти, — ткнул Крайт указательным пальцем в экран.

— Не знаю.

— Какой вы кретин, Эчар! — заорал вдруг Крайт. — Вы забыли, что должны следить за мимикой биоров и докладывать о каждом, кто злоупотребляет ею?

Крайт вплотную подступил к Эчару, готовый ударить его.

— Вы забыли о языке знаков! — грохнул шеф СБ кулаком по пульту.

Эчар вскочил. Сейчас он очень хорошо понимал Венка. С каким наслаждением ударил бы он Крайта.

— Это же самые настоящие вестники, Эчар, — безнадежно махнул рукой Крайт. — Фанатики, а не вы и ваши инженеры донесли, что они подбивают биоров на мятеж. Бездельники! Куда только смотрят агенты внутренней охраны? — повернулся Крайт к Смиту. — Твои болваны, Смит. Спят, наверное, сволочи! Ничего, с ними я тоже разберусь позже.

Крайт повернулся к Эчару.

— Господин Эчар, что-то здесь не то. Уж не заодно ли вы с вестниками?

— Это уже слишком, — пробормотал Эчар.

— Посмотрим, — бросил Крайт и пошел к двери. — С вами, господин Эчар, — обернулся он на пороге, — еще побеседуем. Вашего Венка мы захватим вместе с Диком и тройкой негодяев. Удивительно свободно чувствуют себя вестники на вашем комбинате. Думаю, что мы забираем не последних. Оставляю вам шанс: если вы раскроете еще кого-нибудь из них, я, быть может, отнесусь к вам лучше, чем того заслуживаете. Если не сделаете… — Крайт погрозил Эчару пальцем и вышел из кабинета.

Джек посмотрел на циферблат больших круглых часов, вмонтированных в вертикальную часть пульта. В этот момент на связь вышел Тонни. Гарди был изумлен: до сих пор инспектор ни разу не тревожил его, когда он дежурил в Центре.

— Не удивляйся, — заметил Тонни. — Я приболел, и начальство позволило мне уехать домой. — Под начальством он подразумевал, конечно, своего отца — члена Магистрата Мишеля Бэма. — Ты мне нужен по работе. После смены жду тебя дома. Все. — Тонни кивнул и сразу отключился.

Гарди еще несколько секунд продолжал смотреть на погасший экран видеотелефона, будто надеясь, что Тонни вернется и объяснит причину столь странного вызова. Какие могут быть дела после рабочей смены? Может, что-то связано с Марией, а говорить открыто нельзя, и поэтому Тонни сказал «по работе»? Джек закрыл лицо ладонями, как бы стараясь спрятать от незримого ока соглядатая-компьютера жаркий румянец волнения, вспыхнувший на щеках. Неужели настал уже роковой час, и Тонни первым узнал об этом? Спохватившись, Гарди отнял ладони от лица и выпрямился в кресле. «Спокойно, — мысленно сказал он себе. — Еще ничего не известно, только твое предположение. Если Тонни узнал что-то о Марии, то…» Здесь Гарди запнулся. Какими аргументами может он опровергнуть свое предположение? Тонни вполне мог узнать о Марии первым, хотя бы через отца, и вызвать его, Джека.

Гарди совсем забыл о работе, полностью отдавшись своим мыслям. Слишком много значила для него Мария, чтобы он мог думать сейчас о чем-то другом.

Они познакомились давно у Бэмов. Мария была двоюродной сестрой Тонни по матери. Подружились и сами не заметили, как детская дружба переросла в любовь. Но стать мужем и женой шансов никаких. Брачные пары среди горожан-небиоров формировала Машина, подбирая только ровесников. А Джек на целый год был младше Марии. С тех пор, как она достигла брачного возраста — двадцати лет, а произошло это неделю назад, каждый день превратился для них в пытку ожидания неминуемого несчастья. И вот, похоже, горький час настал. Иначе чего бы Тонни вызывал его к себе. Хотя…