Забытый коттедж - страница 6

— Я бы с удовольствием, Уилл, но это зависит от того, что мы можем себе позволить. Мне нравится твой дом. Он идеален, и покупка чего-то подобного в Озерах обойдется намного дороже, чем мы можем потратить.

Уилл притянул ее к себе и поцеловал. Ему нравилось, как она практично обращается с деньгами. Энни никогда не ожидала многого в отличии от большинства людей, учитывая богатство его отца.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. А теперь давай, отвези меня домой. Мне нужно отмокнуть в ванне и надеть пижаму.

— А еще тебе нужно, чтобы я потер тебе спинку.

— Верно, но в эту самую минуту мне просто необходим бокал вина и шоколад.

Уилл открыл для нее дверь машины, и Энни села. Это был долгий день. Она начала работать в восемь, поэтому встала в шесть, затем отработала десятичасовую смену, полную событий, а затем отправилась прямо в больницу, чтобы встретиться с Уиллом. Энни откинулась на мягкое кожаное сиденье «БМВ» Уилла и закрыла глаза.

Он посмотрел на нее и улыбнулся. Уилл собирался начать поиски дома, в который Энни влюбилась бы и который располагался бы намного ближе к ее работе и дому его отца.

Он не возражал, если ему придется дольше ездить на работу. Уиллу нравилось водить машину. Это давало ему время все обдумать. Несколько его дел были раскрыты во время долгих автомобильных поездок, когда у него появлялось время по-настоящему подумать о них.

Все, чего он хотел, — это сделать Энни счастливой, дать ей ту жизнь, которую она заслуживала. Он слышал от друга своего отца о фермерском коттедже, который пустовал двадцать лет. Его собирались выставить на аукцион, и завтра Уилл назначит встречу, чтобы посмотреть этот коттедж.

Он находился на окраине Хоксхеда, не так близко, как ему хотелось бы, но это красивая деревня, и там ходил автомобильный паром почти каждый день, так что Энни могла без проблем добираться до Боунесса.

В последний раз, когда вместе проводили выходные, они отправились в причудливую деревню побродить, и Энни сказала, что ей хотелось бы жить где-нибудь в таком месте, идеальном для них обоих.

Когда Уилл наконец подъехал к своему дому, он осторожно потряс за плечо уснувшую Энни.

— Давай, соня, просыпайся. Я приготовлю тебе ванну, пока ты будешь искать шоколад в шкафчиках.

***

Серебряный проигрыватель компакт-дисков на прикроватном столике играл успокаивающую классическую музыку, наполнявшую маленькую комнату. Удобная кровать, своя музыка, и впечатляющий вид из окна. Его комната выходила на ухоженный сад перед домом и фонтан с водой. На самом деле он не мог жаловаться. Все равно, что жить в отеле бесплатно, все потребности удовлетворялись.

Единственное, что портило ему обзор, это металлическая решетка на внешней стороне окна и запертая металлическая дверь, чтобы он не выходил из своей комнаты, когда ему захочется, но это вполне нормально. С того дня, как он попал в охраняемую больницу, он держал голову опущенной, всегда был вежливым и тихим — о, таким тихим.

Он провел шесть месяцев в медицинском отделении, где ему лечили серьезные ожоги лица, пока не поправился настолько, чтобы отправиться в охраняемое отделение.

Генри повернулся, наблюдая за медсестрами, которые как раз заканчивали свою смену, идущими по дорожке к главным воротам и караульному помещению. Он поймал свое отражение в зеркале и на секунду не узнал себя.

Его темные волосы сгорели в огне, а на голове появились глубокие шрамы. Кожа была розовой, блестящей и сморщенной, шрамы тянулись по одной стороне его лица. Он никогда не был тщеславным человеком, не особенно считая себя красивым, и все же ему совсем не нравилось лицо, которое смотрело на него сейчас. Конечно, шляпа и темные очки скроют худшее, если ему когда-нибудь разрешат вернуться в реальный мир, в чем он сомневался.

Он представлял слишком большой риск для женщин, как сказал судья на суде, и Генри не мог с ним спорить. В нем было много злобы по отношению к женщинам, вот почему он оказался в таком затруднительном положении.

Медсестры никогда не смотрели на него прямо, за исключением Меган, с розовой прядью в волосах и татуировками, идущими по одной руке. Она была достаточно молода, чтобы быть его дочерью, и часто сидела на краю его кровати, разговаривая с ним о погоде или спрашивая, как он себя чувствует.