Зачем только я в это ввязалась - страница 17

стр.

Так вот! Что было дальше? Впихнула я свой Мини Купер в тесный уголок подземной парковки без проблем. Сделала за минуту дыхательные упражнения для успокоения, и начала выбираться из салона. На ноги встать получилось уверенно. Дальше рука потянулась к противопожарному щиту, а он был в досягаемости. Потом, раз хвать, два, а вещей-то моих за шлангом и не было.

– Что за черт?! У них здесь что, пожар, что ли случился? Шланг кому-то понадобился? – А потом хлопнула себя ладошкой по лбу. – А! Это же Григорий вещички обнаружил и забрал! Кстати, а где он, моя бдительная тень?

А Тень уже ко мне приближалась, выйдя из Бентли, заехавшего на парковку через минуту после моей машинки. А за ним шла уже его тень в виде неунывающего Гарика. И тот типчик с веселенькой рыжей копной волос, как всегда, улыбался. Мне же сделалось не до улыбок, так как в голове снова всплыло дневное злоключение. И что от него поимею неприятности, нисколько не сомневалась. Вот ведь, первая их порция уже приближалась. Злющая и с прищуренными глазами.

– Добрый день, Ольга Викторовна, – процедил Гришка сквозь зубы.

– Вечер! В смысле, добрый вечер, – встрял Гарик.

– Тем более! – рявкнул на него Тень и тут же снова ко мне обернулся. – И что вы творите?! Как это все понимать?!

– Мне бы самой сейчас во всем разобраться… – в глубокой задумчивости ответила ему. – Вот сейчас пойду к себе и попытаюсь все понять.

И пошла. К лифту. А несколько сбитый с толку Григорий с товарищем пошли за мной.

– Как это понимать? – уже с беспокойством в голосе заговорил. – Что-то случилось? Вас обидели? Урон нанесли? Да что это с вами?! Вы на себя не похожи! Это все там, в этом же офисе, та грымза?..

– Какая…грымза? Почему речь пошла про тот офис? И какой именно?

– Вчерашний! – опять Гарик. – Мы там были! А вас не нашли…

– Погоди, друг! Так, где же вы были все это время, Ольга Викторовна? Машину вашу мы нашли, а хозяйка как сквозь землю провалилась.

– Так вы что?.. Сейчас оттуда? Прямо вот сейчас?

– Угу! За вами следовали.

– Следили, значит! – вскинула на них глаза.

– Ага! Работа такая! – ответили мне одновременно.

– Странно… Я ничего не заметила. А так старалась!..

– А зачем это вы слежку высматривали?

– Значит, так! Я все объясню, но потом, – и мы дружной троицей шагнули в лифт. – После того, как сама все обдумаю.

– А как мне Вадиму Андреевичу докладывать? – с силой, способной прогнуть стенку кабины лифта, вдавил Григорий кнопку нашего этажа.

– Мы ему пока ничего докладывать не будем. Время еще не пришло, – промолвила я с самым загадочным своим выражением лица.

Оно Гришке не понравилось. Наверное, потому он чуть не руками раздвигал двери лифта, показавшиеся ему слишком медленными.

– И когда ждать объяснений? – открыл передо мной двери квартиры.

– Сдается мне, что совсем скоро. А пока, мальчики, замрите. Кстати! Где мой телефон и кошелек? Давайте их сюда. И теперь все, расходимся в разные стороны. Вы идете на кухню. Чтобы вас покормили. А то, мужчины голодные, точно волки злые…

Ох, опять этот Сергей Павлович вспомнился. И его высказывание о голоде. Не к добру!

– А вы? Куда?..

– В кабинет! Думать!!

И как только я туда вошла, сразу же включила телефон. А там!.. Миллион пропущенных вызовов. Ну, Людины звонки пока пропустила, а вот на тот номер, с которого звонила Аля, я приметила сразу. И еще пару номеров, мне неизвестных, тоже взяла на заметку, пометив на свой лад, звездочками. Подозревала, что те звонки были связаны с моим ужасным поступком. С кражей документов. А вспомнив про них, сразу же полезла в сумку.

– Так! Что имеем?

На свет были извлечены те самые бумаги, что стащила у Людкиного бывшего, у того мужественного мерзавца. Первые под руку попались чертежи. А на них штамп. Яркий такой прямоугольник. И там значилось…

– Черт! Людмила же в мебельной компании работает. Это я знаю наверняка. Она еще диваном хвасталась, что купила по себестоимости как сотрудник. И было это…две недели назад. А здесь… Причем здесь архитектурное бюро? И чертеж самый настоящий, – тряхнула я документом, разворачивая полностью и в огромную простыню превратив. – Во! Серьезный-то какой! Поэтажный план!..