Задание на всю жизнь - страница 62
Правитель Герата встретил гостей с почетом и уважением. Обменявшись с муфтием приветствиями, Наиб Салар справился о его самочувствии.
— Я рад вас видеть в полном здравии и благополучии.
— Благодарим, — ответил муфтий.
— В пути, господин муфтий, не очень измучились? Никто вас не обидел?
— В вашем благословенном государстве царит спокойствие. Путь по этой стороне Гери-руда, благословение аллаху, был для нас безопасен. На границе господин Абдурауфхан оказал нам весьма щедрое гостеприимство. Но нужно полагать, что дальние путешествия не лишены опасности.
Польщенный вначале комплиментом муфтия, Наиб Салар теперь насторожился:
— О каких опасностях, господин муфтий, может идти речь, когда вы являетесь моими гостями?
— Я имею в виду советских шпионов. Мы не гарантированы от того, что они не могут где-нибудь напасть на нас. Ваш покорный слуга не однажды испытал на себе их удары.
— Понимаю ваши опасения. Говорят, укушенный змеей боится пестрой веревки… Но будьте спокойны: в моих владениях нет русских шпионов!
Абдурахимхан с видимым удовольствием поведал о том, как были заживо захоронены в бадрабных ямах[39] несколько эмигрантов, заподозренных в шпионской деятельности, Муфтий с упоением слушал этот полный жестокости и зверства рассказ, а Мирза отвернулся, чтобы не выдать себя.
— Именно так нужно поступать с изменниками, господин… — похвалил Садретдинхан.
— Мои люди внимательно следят за каждым шагом чужеземцев… — продолжал правитель. — Будьте спокойны на этой земле.
Убийцы нашли общий язык. Мирза, стиснув зубы, молча слушал их затянувшуюся беседу.
Дворец Абдурахимхана располагался в самом великолепном саду Герата. Он был прекраснее таких известных гератских садов, как Тахт-и-Сафар, Баг-и-Курта, Баг-и-Хуриаи, Баг-и-Мавлана Джами, Баг-и-Колина. Это был воистину шахский сад. И здесь Наиб Салар начал почти ежедневно устраивать пиры в честь муфтия, показывая свою щедрость, богатство и гостеприимство.
На званые обеды приглашались высокопоставленные лица: крупные чиновники, баи, видные эмигранты.
Степенные, медлительные гости вели разговор о государственных делах, о политике, «решали» судьбы народов.
…Уже более полумесяца продолжались угощения в честь почетного гостя из Мешхеда. О причинах такой благожелательности Мирзе вскоре стало известно. Оказалось, что афганский консул в Мешхеде Абдул-Азизхан, давший муфтию визы, предварительно прислал письмо Абдурахимхану, рекомендуя как следует встретить важного гостя.
Время шло.
В течение этих дней с позволения муфтия его секретарь беседовал о литературе и политике с видными поэтами Герата, знакомился с историей древнего города и его достопримечательностями. С замиранием сердца стоял Мирза у мавзолея Мавлани Абдурахмана Джами и Алишера Навои, бродил по крепости, построенной последними представителями Тимурова рода, осматривал склепы Шахрук Гавхар Шадаима, Хусейна Байкары и другие памятники с яркой облицовкой из глазурованных плиток. А за городом его привлекло воспетое многими поэтами знаменитое Муссала. Мирза почти зримо представлял картины далеких эпох, о которых красноречиво повествовали прошедшие сквозь гущу веков эти немые свидетели. Грустно смотрел он, как ломали старую крепость и возводили на ее месте лавки нового торгового ряда…
Конечно, все эти прогулки Мирза совершал в свободное время, а его было не так уж много.
Садретдинхан не любил появляться в гостях без помощника. А Мирзе все эти посещения богатых домов давали немало ценных наблюдений и фактов. Когда-нибудь, думал он, все это пригодится…
Да, муфтий все эти дни был очень занят: он встречался с богатыми таджикскими и туркменскими эмигрантами, вел с ними беседы, поочередно гостил у них.
В лучших домах и садах Герата Садретдинхан распинался о спасении нации, о борьбе за объединение мусульман. Его слушали и поддерживали.
Кто же был в числе собеседников и гостеприимных хозяев муфтия?
Бывший палач Хорезма и Туркмении Джунаидхан, его сыновья Кандимхан и Аннамурад, присланный самим Садретдинханом из Мешхеда туркменский националист Аннакули Курбан Саидов, Абдукарим Мингбаши из Джизака…