Загадка кольца с изумрудом - страница 9

Летти догадывалась, что толкает Мэри на недостойный шаг. Вот уже третий сезон старшей дочери Олсуорси не было равных в Лондоне. Третий сезон ее осыпали любезностями и цветами, даже посвятили ей весьма странный сонет, хотя предложений сделали на удивление мало. Ее руки трижды просили младшие сыновья из именитых семейств, четыре раза — люди титулованные, но небогатые, однако более всего ее желали видеть своей женой те, кто мог похвастаться лишь состоянием. А более завидные женихи — старшие сыновья, хозяева огромных владений, что разъезжали в каретах с гербами, — один за другим сватались к безмозглым дочкам герцогов и наследницам из шумного Сити. Род Олсуорси вел начало с тех давних времен, когда по земле Хартфордшира в поисках виноградников проскакал галопом первый нормандец. Словом, история их была длинная, но ничем особенным они не славились. Никому из их предков не привелось ни отличиться в великой битве, ни лестью и хитростью приблизиться к королевскому двору. Олсуорси поколение за поколением жили себе на фамильной земле, присматривали за ней да пристраивали к дому флигели, следуя модным поветриям. Они довольствовались тем, что имели, и судьбу детей устраивали не без труда, ибо не могли похвастать ни титулами, ни богатством, да еще терпели недобрые сплетни, что распускали про них в светском обществе.

Конечно, даже Мэри должна была сознавать, сколь мрачное пятно позора ляжет на нее, да и на всю семыо, если она выйдет замуж, тайком сбежав из родительского дома. «Святые небеса, — угрюмо размышляла Летти, — насмешками мы и так сыты, неужто она не понимает? Надо скорее побеседовать с лордом Пинчингдейлом, воззвать к его благоразумию, если таковое в нем присутствует…»

До сегодняшней полуночи она не сомневалась в умении Пинчингдейла рассуждать здраво.

Летти выхватила из гардероба плащ, поспешно набросила его на плечи и накинула на растрепанную голову большой капюшон, прикрывая горящее от волнения лицо. Расплетать косу и укладывать рыжеватые волосы в прическу не было времени, и она лишь заправила выбившиеся пряди за уши. Опыта в подобных делах у нее, разумеется, не было, однако она знала по рассказам, что задумавшие тайно обвенчаться влюбленные до жути нетерпеливы. Лорд Пинчингдейл мог и уехать, не дождавшись, когда Мэри наконец соизволит неспешно выплыть к нему. Летти представила, как пылкий любовник в славных традициях давно минувших дней пытается взобраться к окну Мэри по тонким веткам дерева в саду, и поморщилась. Только этого не хватало! Распростертый на земле лорд со сломанными ногами, аккурат возле их дома! Перед глазами возникла газетная страница со скандальным заголовком: «Разбитый любовью виконт». Летти бросило в дрожь. С них станет выдумать что- нибудь и почище!

Разве что в ближайшие часы французы выкинут нечто настолько ужасное, что наутро лондонцам будет не до светских сплетен… но надеяться на это глупо, да и жестоко.

Не пристало добропорядочной девушке беседовать со смятенным влюбленным, что затаился под деревом у чужого дома, рассуждала сама с собой Летти, спускаясь по задней лестнице. Но иного выхода нет. Никак нельзя допустить, чтобы Мэри сбежала с лордом Пинчингдейлом, опозорилась сама и осрамила родных. Поговорить с ним и тотчас вернуться в кровать. Натянуть стеганое одеяло до самого подбородка, утопить голову в подушке… Летти поспешно прикрыла рукой рот, раскрывшийся сам собой в сладком зевке.

Выйдя с черного хода на неосвещенный квадратик заднего двора, что был одновременно и подобием сада, она в нерешительности остановилась. Прищурившись, можно было рассмотреть экипаж, черневший на узкой дорожке меж деревьев. Проклятие! Она до последнего надеялась, что вся эта история — лишь полуночное недоразумение. Увы! Мэри и впрямь ждала карета. Настоящая, не плод воображения. Летти посмотрела по сторонам. Соседские дома были погружены во тьму, всюду царил воскресный покой.

Стараясь не дышать, чтобы в нос не бил тяжелый смрад — как видно, неподалеку только что опорожнили ночной горшок, — Летти несмело пошла в ту сторону, где стоял экипаж, ориентируясь на шумное дыхание лошади. «Ну кто придумал, что сбегать среди ночи красиво и романтично?» — мрачно размышляла она. Хотя, впрочем, если бы экипаж ждал ее, а не Мэри… Нет, такая убийственная вонь вывела бы из себя и самую страстную из Джульетт!