Загадка Отилии - страница 17

— Вот и мой брат Тити. Надеюсь, вы будете друзьями. Тити Туля выглядел — да и на самом деле был — несколькими годами старше Феликса. Пробивающиеся усики и пушок, предвещавший бородку Симиона, придавали Тити зрелый вид, и поэтому его школьная форма казалась военным мундиром. Этот ласковый, скромный юноша сразу понравился Феликсу, который уже готов был усомниться в справедливости слов Отилии. Несмотря на то, что Тити был старше, он держался с Феликсом очень почтительно, показал ему купленные краски, два пакета открыток (один — английских, другой с изображением роз и фруктов, где стояла подпись «Клейн») и сообщил, что хочет воспроизвести эти рисунки в масле. Тити говорил со спокойной, размеренной страстью, и когда Феликс спросил, почему он не пишет с натуры, как будто даже не понял вопроса и ответил, что ему нравится рисовать только с образцов. Феликс с похвалой отозвался о его таланте и сказал, что полезнее было бы идти самостоятельным путем. Тити сдвинул брови и принялся подробно объяснять, как он работает, — речи Феликса были ему явно неприятны. Он поинтересовался, как Феликс доехал до Бухареста, где он окончил лицей, и стал рассказывать о происшествиях у себя в классе, довольно живо, хотя и наивно, описывая преподавателей. Он откровенно признался, обвиняя во всем глупость учителей и программы, что уже несколько раз сидел по два года в классе и получал переэкзаменовки. Феликс спросил Тити, какие книги он читает, и, привыкнув иметь дело с более развитыми молодыми людьми, захотел узнать его мнение о некоторых современных писателях, сотрудничавших в новом журнале «Вяца ромыняскэ». Эти вопросы слегка испортили настроение Тити. Он заявил, что ему некогда читать и что от книг у него болит голова, но все-таки, если бы он достал «хорошую книжку», он попытался бы ее прочитать. Феликс пообещал принести ему книгу.

— Домнул Феликс предложил помочь тебе подготовиться к переэкзаменовке, — сообщила брату Аурика.

Тити покорно согласился, нисколько не обидевшись, что его будет учить юноша моложе его. Но когда Феликс объявил, что готов начать занятия немедленно, Тити попросил отложить это на послеобеденное время, потому что сейчас он неважно себя чувствует. Аурика, с большой нежностью взиравшая на этого флегматичного верзилу, сочла необходимым пояснить Феликсу:

— Тити очень слабенький, и мама не хочет, чтобы он переутомлялся. Он и так слишком много сил тратит на живопись.

Симион одобрительно кивнул головой.

— Ну, — крикнула Феликсу Отилия, которая сидела поджав ноги по-турецки на своей софе и что-то шила,— рассказывай, что наговорила про меня Аурика? Я слышала, что, когда меня не было дома, она заходила за тобой.

Феликс, проходивший мимо открытой двери ее комнаты, смущенно остановился.

— Входи же, иди сюда, ко мне.

И Отилия отодвинула свои тонкие ноги, словно Феликс собирался сесть рядом в такой же позе.

— Она, конечно, назвала меня взбалмошной!

— Хуже того! — сознался Феликс.

Отилия, чуть побледнев, взглянула на юношу и положила руку ему на плечо.

— И ты поверил, Феликс?

— Нет! — с чистой совестью ответил он.

— А что она тебе говорила? Наверное, глупости о Паскалополе?

Феликс помолчал, затем, собравшись с духом, спросил:

— Я хотел бы узнать, почему тебе приходят письма на имя Отилии Мэркулеску. Я всегда называл тебя Джурджувяну.

Отилия серьезно поглядела на Феликса.

— Вот оно что! Она сказала тебе, что я чужая!

— Ты чужая! Представить себе этого не могу! Меня огорчило, что она назвала тебя девушкой без дома и родителей. Ведь у тебя есть родители...

Отилия сердито воткнула иглу в работу.

— Ну да, тетя Аглае и Аурика не выносят меня оттого, что боятся потерять наследство... Аурика вообразила, что если она будет говорить, будто у нее богатый дядя, то выйдет замуж... Уродина... Видишь ли, папа мне не родной отец... Мама была уже раньше замужем, и когда вышла за папу, мне было сколько-то там лет... Посмотри! Вот мама и мой настоящий отец. — И она протянула Феликсу чуть надорванную фотографию, с которой кротко глядела Отилия другой эпохи, с длинным спускавшимся на плечо локоном, в платье с панье, она держала под руку полного мужчину, — у него были глаза Отилии. — Но папа меня любит и, кроме того... он обязан заботиться обо мне, потому что мама без всяких документов отдала ему много денег, которые папа вложил в свои дела... Если бы мама не умерла так внезапно, все было бы иначе... Папа хотел меня удочерить... И теперь хочет, но ему не позволяет тетя Аглае... Впрочем, тебе, наверное, безразличен весь этот вздор!