Загадка впадины Лао - страница 13

— Марочка, гляди, какая красота! Это же настоящий уникум! — восторженно закричал Вахтанг, вытащив из улова очередное чудище.

Марина опасливо подошла. В руках Вахтанга было что-то невообразимое. Трудно назвать рыбой черное головастое существо с огромной пастью, усеянной длинными кривыми зубами. На этой страшной голове торчали два телескопических, глядящих вверх глаза, а между ними — тонкий прут с кисточкой на конце. Никакого туловища у рыбы не было. Короткий хвост вырос прямо из головы.

— Ну и ну! — подивилась Марина.

— Ничего особенного, — равнодушно заметил Роман. — Одна из разновидностей удильщика.

— У тебя всегда «ничего особенного», — обозлился Вахтанг.

— Что же тут такого? Обыкновенная безобразная рыбина. А вот это действительно уникум! — и Роман вынул из донной грязи маленькую невзрачную трубку, с одного конца которой высовывалось что-то наподобие бородки.

— Погонофора! — воскликнул Вахтанг. — Марочка, это удивительное существо! Оно не имеет ни рта, ни кишечника.

Марина осторожно взяла трубку, повертела в руках и отдала Вахтангу. Уникальное животное не произвело на нее впечатления, но друзья так радовались находке, что не проявить к ней интерес было нетактично.

— Как же оно ест? — спросила Марина.

— Вот это щупальце служит погонофоре органом пищеварения и одновременно дыхания, — указал Вахтанг на бородку. — Это совершенно новый тип животного. Его недавно описал наш советский ученый Иванов и за свой труд был удостоен Ленинской премии.

Марина теперь уже с уважением посмотрела на невзрачную трубку.

— Ну, хватит. Еще налюбуетесь. — Роман отобрал у Вахтанга погонофору. — Давайте-ка заниматься делом, а то без нас весь улов разберут.

Следующий день был ветреным. «Дельфин» бросил якорь на неглубоком месте. Решили взять пробу грунта, а затем подойти к видневшемуся вдали островку. После долгого плавания всем не терпелось ступить на сушу. Тем более, что про тихоокеанские острова написано много интересного.

Однако Олег Крылов разочаровал любителей экзотики.

— «Остров Лао — необитаемая скала. На нем нет пресной воды и растительности. Подходу к острову препятствует барьерный риф», — прочитал штурман и, отложив лоцию, добавил: — Всем, кому хочется увидеть кокосовые пальмы и прекрасных полинезиек, придется запастись терпением.

Несмотря на неутешительные сведения, участники экспедиции просили капитана подойти к острову как можно ближе. Уж очень хотелось взглянуть на твердую землю.

Как только работы по взятию грунта закончились, «Дельфин» снялся с якоря и взял курс на остров. Профессор Гардин поднялся в рубку, где кроме рулевого были капитан и штурман.

Унылая темная скала, как бы вырастая из океана, медленно приближалась. С виду она казалась совсем безжизненной, но вдруг, к всеобщему удивлению, над ее краем взвилась ракета, другая, третья…

— Вот вам и необитаемый остров! — воскликнул профессор и обернулся к штурману. — Ну-с, что теперь скажете, молодой человек?

Крылов пожал плечами.

— Там могут быть случайные посетители.

Аго Саар сделал вид, что не заметил вопросительного взгляда Гардина. Он не любил высказываться, когда для него не все было ясно.

Профессор взял у штурмана бинокль и стал рассматривать остров. За белым ожерельем бурунов барьерного рифа блестела полоса спокойной воды. На черных причудливых скалах почти ничего не росло. Только кое-где из трещин пробивался чахлый кустарник. Над морем, на обрывах, разместились птичьи базары. Многочисленные стаи их обитателей метались около скал и плавали у берега.

Сбавив ход, «Дельфин» приблизился к рифу. Кроме птиц, ни на острове, ни вблизи его, не было видно ничего живого.

— Странно, — сказал Гардин. — Ракеты взвились именно с этой стороны, а людей нет.

— Наверное, не туда смотрим, — проговорил наконец Аго Саар.

Он считал, что ракеты были даны с целью привлечь внимание проходившего судна. Кто-то, видно, терпел бедствие.

Капитан приложил к глазам бинокль. Ага, что-то видно… Так и есть!

— Человек на рифе! — громко крикнул он.

— Где? Где? — посыпались вопросы.

— Там! — Аго Саар вытянул руку.

Волны тяжело ударялись о риф, и над ним взлетали пенистые буруны. В момент, когда бурун спадал, а очередная волна еще не успевала накатиться, поверхность рифа обнажалась, и на ней можно было различить маленькую фигурку.