Загадочная смерть [Strong Poison] - страница 47

Леди из «кошечек» молча отправилась на поиски папки.

— Все это несколько незаконно, лорд Питер, — продолжал мистер Эркварт, — но бывают случаи, когда излишняя скрытность так же вредна, как и недостаточная, и мне хотелось бы, чтобы вы в точности поняли, почему я был вынужден сделать столь бескомпромиссный шаг по отношению к своему кузену. Спасибо, мисс Мерчисон.

Он открыл папку ключом из связки, которую достал из кармана брюк, и перелистал несколько бумаг. Уимзи наблюдал за ним с глупым выражением терьера, ожидающего чего-нибудь вкусненького.

— Бог мой! — воскликнул юрист. — Кажется, его нет... О, конечно, как я мог забыть! Прошу извинить меня, но он в моем сейфе дома. Я взял его для справки в июне, когда впервые возникла тревога из-за болезни миссис Рейберн, и в суматохе после смерти кузена совершенно забыл принести его обратно. Как бы то ни было, суть этого документа...

— Не беспокойтесь, — сказал Уимзи, — нет никакой необходимости спешить. Если я загляну к вам завтра утром, может быть, я смогу увидеть черновик?

— Конечно, если вы считаете это необходимым. Еще раз прошу прощения. Могу ли я тем временем быть вам чем-либо полезен?

Уимзи задал несколько вопросов в направлении, уже разведанном Бантером, и ушел. Мисс Мерчисон снова сидела за машинкой. Она не посмотрела на него.

— Очень любопытно, — размышлял Уимзи, быстрым шагом идя по Белфорд-роу. — Все так стараются помочь. Они с радостью отвечают на вопросы, задавать которые ты не имеешь никакого права, и бросаются в объяснения там, где в этом нет никакой необходимости. Такое впечатление, что всем нечего скрывать. Это просто удивительно. Возможно, парень действительно совершил самоубийство. Надеюсь, что да. Хотелось бы мне расспросить его. И черт его побери, но я закончу это дело! У меня уже есть около пятнадцати анализов его характера — совершенно разных... Это не по-джентльменски — совершить самоубийство и даже не оставить записки с уведомлением, что это сделал ты. А потом у людей возникает куча проблем. Прежде чем я прострелю себе голову...

Он остановился.

— Надеюсь, я не захочу этого, — сказал он. — Надеюсь, у меня не будет такой необходимости. Маме бы это не понравилось, и столько беспорядка и грязи. Но мне начинает не нравится эта работа — посылать людей на виселицу. Это так ужасно для их друзей... Не буду думать о виселице... Это нервирует.

Уимзи явился в дом мистера Эркварта в девять часов на следующее утро, когда хозяин еще не завтракал.

— Я подумал, что смог бы застать вас дома до того, как вы уйдете в офис, — извиняясь, сказал его светлость. — Большое спасибо, я уже перекусил. Нет, правда, спасибо, я никогда не пью до одиннадцати часов. Вредно для здоровья.

— Я нашел для вас черновик, — любезно сказал мистер Эркварт. — Вы можете просмотреть его, пока я буду пить кофе, если не возражаете. Там немного обнажаются семейные тайны, но все это уже давняя история.

Он взял лист с машинописным текстом с приставного столика и протянул его Уимзи, который механически отметил, что текст был напечатан на машинке типа «Вудсток», причем у буквы «р» нижнего регистра был как бы укорочен хвостик, а заглавная «А» выбивалась из строки.

— Я, пожалуй, немного разъясню семейные связи между Бойзами и Эрквартами, чтобы вы поняли смысл завещания, — продолжал Эркварт, возвращаясь к столу. — Нашим общим предком был старый Джон Хаббард, очень респектабельный банкир начала прошлого века. Он жил в Ноттингеме, и банк, как обычно в то время, был частным предприятием. У него было три дочери: Джейн, Мэри и Розанна. Он дал им хорошее образование, и они должны были стать его наследницами, но старик допустил ряд ошибок, неразумно спекулировал, дал слишком большую свободу клиентам — старая история. Банк лопнул, и дочери остались без единого пенни. Старшая, Джейн, вышла замуж за школьного учителя по имени Генри Браун, очень бедного и до безобразия высокоморального. У них была единственная дочь, Джулия, которая со временем вышла замуж за викария, преподобного Артура Бойза, и стала матерью Филипа. Вторая дочь, Мэри, финансово была обеспечена гораздо лучше, хотя вышла замуж за человека более низкого положения. Она приняла предложение некоего Джозии Эркварта, торговца текстильной галантереей. Это было ударом для стариков, но Джозия был родом из весьма приличной семьи, да и сам был очень достойным человеком, и они решили, что это еще не так плохо. У Мэри был сын, Чарльз Эркварт, которому удалось преодолеть унизительную близость к торговле. Он поступил в юридическую контору, работал с успехом и в конце концов стал партнером в фирме. Он был моим отцом, а я — его последователь в юридическом бизнесе.