Загадочное имя - страница 15

– Эту подарите дедушке, – пояснила Нина.

Опустошив половину теткиного кармана, девочки наконец угомонились на своих местах, похоже, предназначенных солидной публике, – удобных, близко расположенных к сцене и относительно чистых.

Вечер начался со страстной и, пожалуй, умышленно наивной речи молодого политика. Потом выступил рок-ансамбль. У Нины заболела голова. Пока что это действительно было именно так, как говорил отец: барабаны, гитары и длинноволосые юнцы, вопящие о сексе. Нина скорчила гримасу. «Джорджо упал бы в обморок, если бы знал», – подумала она. Племянницы были в восторге. Ничего не сказав, чтобы не портить им впечатления, она смотрела на солиста, которому, по ее мнению, следовало хотя бы надеть под жилет рубашку, побриться, постричь волосы и, главное, произносить слова так, чтобы их можно было разобрать. Ей стало просто тошно.

Один номер, правда, понравился. Нина почти пожалела о своем намерении сказать Люку, что поп-музыка – чушь собачья. Она слышала этого исполнителя народных песен и раньше, и он ей нравился. Мягкая журчащая музыка успокаивала. Были другие удачные выступления; некоторые даже доставили ей удовольствие. С вокальной точки зрения они были великолепны, хотя Нина понимала, что певцы совсем не берегут свои голоса и скорее всего лет через десять потеряют их.

Наконец пришло время выступать Люку. Когда он вышел на сцену и снял через голову гитару, толпа буквально заревела от восторга. Певец улыбнулся, помахал рукой и посмотрел через головы сотен людей в сторону Нины. Их глаза встретились.

– Рад, что вы пришли, – сказал он в микрофон, глядя прямо на нее.

Она вспыхнула и опустила глаза.

Аудитория бесновалась. Кругом кричали: «Привет, Люк! Люк, Люк, эй, Люк!»

Подняв глаза, она увидела, что он, настраивая гитару, по-прежнему смотрит на нее.

– Нина, да Нина же! Он смотрит на тебя, – воскликнула Анджела.

– Ну вот еще, – ответила Нина неоправданно резко.

– Нет, смотрит, смотрит. Нина, ну помаши ему.

– Нет.

Анджела и Мария изо всех сил махали Люку, и незнакомец, сидящий рядом, неожиданно сказал: «Ну помашите же ему, дорогая».

Люди оборачивались и смотрели на нее. Нина взглянула Люку в глаза и резко махнула ему. Он засмеялся и оглянулся на оркестр: готов ли он.

– Эту вы, наверное, знаете, – сказал он в микрофон. После первых же тактов аудитория опять восторженно взорвалась.

Чистым, берущим за душу голосом Люк запел балладу о голоде и нищете. В голосе его звучали грусть, негодование, страстное желание изменить окружающий мир. Аудитории песня была, безусловно, знакома, потому что подпевать начали почти сразу. Тысячи и тысячи людей пели вместе с певцом созданную им песню. Она их волновала, поддерживала, вела вперед. Нина почувствовала гордость за Люка, хотя никаких прав на то, чтобы гордиться им, не имела.

Закончив, Люк какое-то время выжидал, давая публике выплеснуть свою радость, затем перешел на чистый рок – песню о встрече с девушкой.

«Да он просто великолепен», – подумала Нина, хотя именно сейчас он и был тем самым длинноволосым парнем, выкрикивающим что-то о сексе. Песня отличалась музыкальностью, в основе ее лежали сельские мотивы. Как и предполагала Нина, лирика Люка оказалась удачной: любой, кто говорил так, как он, просто должен был уметь выражать себя. Его голос не был профессионально поставлен, но отличался гибкостью, выразительностью, проникновенностью и… сексуальностью. Люк передвигался по сцене быстро и пластично, увлекая аудиторию и вовлекая ее в действие.

Нина наслаждалась происходящим.

Отчасти она получила ответы на вопросы, которые задавала себе, разглядывая альбом в витрине магазина, но только отчасти. Песня увлекала, требовала определиться в вопросах личной чести и мужества, призывала быть смелее, не бояться перемен, становиться более естественными.

Все кончилось, но Нина так погрузилась в свои мысли, что забыла об аплодисментах. Она должна, обязательно должна послушать песню еще раз.

– Новая песня, – объявил Люк. – Мы пока не будем ее записывать. Над ней еще надо поработать. Она для моего друга из зала. Я хотел бы, чтобы вы ее сегодня послушали. Называется «Не бойся любви».