Заговор губернатора - страница 5

Но фокус не удался: у Двейна были другие заботы. Он прошел тридцать футов по комнате, убранство которой должно было преисполнить его сознанием собственного ничтожества, таким же спокойным шагом, каким ходил на своей родной планете, когда дышал свежим воздухом.

Только что это за планета? А впрочем, неважно.

Охранник стал в дверях, и Андриас взмахом руки удалил его.

— Ну, вот и я, — сказал Двейн. — Чего тебе надо?

— Я велел обыскать корабль, — ответил Андриас. — То, что мне нужно, находится на борту. Это обстоятельство на какое-то время продлевает твою жизнь. Однако груз записан на тебя. Я мог бы силой завладеть им, если нужно, но предпочитаю не делать этого. — Он взял со стола какую-то бумагу и передал ее Двейну, — Вел ты себя плохо, но еще можешь остаться в живых и даже взять деньги за ружья — долю Стивенса и свою собственную. Это доверенность, по которой мои люди могут взять четыреста двадцать ящиков с обезвоженными продуктами и бурильным оборудованием из трюмов “Камерона” — корабля, доставившего тебя сюда. Подпиши ее, и мы забудем наши разногласия. Но только немедленно. Давай покончим с этим, Двейн, а то я уже теряю терпение.

— Нет, — без всякого выражения ответил Двейн.

Желтоватое лицо Андриаса побагровело, челюсти сердито сжались, а голос звучал угрожающе, потому что Андриас не вполне владел им.

— Я тебе шею сверну, Двейн, — тихо проговорил он,

Двейн посмотрел ему в глаза и увидел в них смерть. Он мысленно содрогнулся.

Да и какая разница?

— Давай перо, — бросил он.

Андриас глубоко вздохнул. Видно было, как он расслабляется, как сдерживаемая злоба оставляет его, как вновь становится бесстрастным лицо. Он молча подал Двейну бумагу и перо и смотрел, как тот выводит на листке свое имя.

— Так-то оно лучше, — сказал Андриас и задумчиво помолчал. — Но еще лучше было бы, если б ты не мурыжил меня так долго. Я не прощаю этого своим партнерам.

— Деньги, — сказал Питер. Коль уж он начал играть свою роль, притворяясь, будто знает, что делает, надо играть до конца. — Когда я их получу?

Андриас взял бумагу и внимательно изучил подпись. Он с задумчивым видом сложил ее, запихнул в карман и ответил:

— Условия, разумеется, должны быть пересмотрены. Я предлагал сто десять тысяч земных долларов и заплатил бы, но ты рассердил меня. Придется теперь тебе платить за это.

— Я уже заплатил, — сказал Двейн. — Довольно я из-за тебя натерпелся. Выдай мне все, что задолжал, если хочешь и дальше получать товар.

Это был выстрел наугад, и он не достиг цели.

Андриас вытаращил глаза.

— Ты меня удивляешь, Двейн, — сказал он, потом поднялся, обошел стол и остановился напротив Питера. — Я уже начинаю думать, что ты и взаправду, лишился памяти. Иначе ты, разумеется, знал бы, что больше мне ружей не надо. С теми, которые у меня есть, я просто возьму все, что пожелаю!

— Значит, ты готов… — начал было Двейн. Он умолк, пытаясь осознать услышанное, но тут не требовалось никаких раздумий. Его руки, сцепленные за спиной, уже напряглись и сжались в кулаки, уже напружинились мышцы ног. — Ты готов, — повторил он. — Ты вооружил здешних ссыльных, самые грязные отбросы девяти планет. Ты хочешь предать Лигу, наделившую тебя властью на Каллисто… Что ж, это все меняет. Такого я не допущу!

Он бросился на Андриаса, пытаясь ухватить того за горло. Смуглый пошатнулся и, спотыкаясь, отступил назад, но его руки уже тянулись к двум висевшим на поясе тепловым пистолетам.

Двейн заметил опасность и среагировал мгновенно: его ступня охватила голень Андриаса, пальцы еще крепче впились в горло, и он ринулся вперед, ударив Андриаса головой в лицо. Он почувствовал, как подаются плоть и хрящи, как ломается нос противника. Голова закружилась: удар оживил мучительную боль.

Андриас упал, и Двейн рухнул на него. Смуглый уже потерял сознание, его голова с громким леденящим кровь шлепком ударилась о покрытый ковром пол.

Двейн завладел тепловыми пистолетами, поднялся и уставился на поверженного.

“Говорят, что точно так же я убил Стивенса, — подумал он. — Похоже, вхожу во вкус”.

Но Андриас не умер, хоть и лишился чувств. Он лежал, холодный как пустота за орбитой Плутона, но живой. Толстый ковер спас его череп.