Закат и падение Римской Империи. Том 1 - страница 22

Существовало старинное предание, что, когда Капитолий был заложен одним из римских царей, бог Терм (который ве­дал полевыми межами и которого изображали в то время большим камнем был единственным из всех низших богов, отказавшимся уступить свое место самому Юпитеру. Авгуры объяснили это упорство в благоприятном смысле: они приня­ли его за несомненное предзнаменование того, что пределы римского владычества никогда не будут отодвигаться назад. В течение многих столетий это предсказание, способ­ствовало своему собственному осуществлению. Но хотя Терм и был в состоянии противостоять могуществу Юпитера, он преклонился перед могуществом Адриана. Этот император начал свое царствование тем, что отказался от всех завоева­ний Траяна на Востоке. Он возвратил парфянам право выби­рать независимого государя, отозвал римские гарнизоны из Армении, Месопотамии и Ассирии и, согласно с принципами Августа, еще раз признал Евфрат границей империи. Бла­годаря привычке искать дурную сторону в общественной де­ятельности и в личных мотивах царствующих государей многие приписывали чувству зависти такой образ действий, который нетрудно объяснить осторожностью и умеренностью Адриана. Для такого подозрения можно бы было найти неко­торое основание в изменчивом характере этого императора, способного предаваться то самым низким, то самым возвы­шенным влечениям. Однако он ничем не мог выставить в столь ярком свете превосходство своего предшественника, как собственным признанием, что сам он не в состоянии обе­регать завоевания Траяна.

Рис. Император Адриан.

Воинственность и честолюбие Траяна представляли очень резкий контраст с умеренностью его преемника. Неутоми­мая деятельность Адриана была не менее замечательна и по сравнению с кротким спокойствием Антонина Пия. Жизнь первого из них была почти непрерывным путешествием, а так как он обладал разнообразными дарованиями полковод­ца, государственного человека и ученого, то он удовлетворял все свои вкусы, исполняя свои обязанности правителя. Не чувствуя на себе ни перемен погоды, ни перемены климата, он ходил пешком с непокрытой головою и по снегам Каледо­нии, и по знойным равнинам Верхнего Египта, и в империи не было ни одной провинции, которая в течение его царство­вания не была бы осчастливлена посещением императора. Напротив того, спокойная жизнь Антонина Пия протекла внутри Италии, и в течение его двадцатитрехлетнего управ­ления империей самым длинным из его путешествий был пе­реезд из его римского дворца в его уединенную виллу, нахо­дившуюся близ города Ланувия.

Несмотря на это различие в своем образе жизни, и Адриан и оба Антонина одинаково придерживались основной систе­мы Августа. Они твердо следовали тому правилу, что надо поддерживать достоинство империи, не пытаясь расширять ее пределов. Они даже пользовались всяким удобным случа­ем, чтобы приобретать расположение варваров, и старались внушить всему миру убеждение, что римское могущество, стоящее выше всяких влечений к завоеваниям, одушевлено лишь любовью к порядку и к справедливости, В течение длинного, сорокатрехлетнего периода их благотворные уси­лия были увенчаны успехом, и если исключить незначитель­ные военные действия, предпринятые ради упражнения пог­раничных легионов, то можно будет сказать, что царствова­ния Адриана и Антонина Пия представляют приятную кар­тину всеобщего мира. Римское имя было уважаемо у самых отдаленных народов земного шара. Самые надменные варва­ры нередко обращались в своих распрях к посредничеству императоров, и один из живших в то время историков сооб­щает нам, что он видел тех послов, которые приезжали про­сить о принятии их народа в римское подданство, но получи­ли отказ.

Страх, который внушало военное могущество Рима, при­давал умеренности императоров особый вес и достоинство. Они сохраняли мир тем, что были всегда готовы к войне и, руководствуясь в своих действиях справедливостью, в то же время давали чувствовать жившим вблизи от границ импе­рии племенам, что они так же мало расположены выносить обиды, как и причинять их. Марк Аврелий употребил в дело против парфян и германцев те военные силы, которые Адри­ан и старший Антонин лишь держали наготове. Нападения варваров вывели из терпения этого монарха-философа: бу­дучи вынужден взяться за оружие для обороны империи, он частью сам, частью через своих военачальников одержал не­сколько значительных побед на берегах Евфрата и Дуная. Здесь будет уместно изучить римскую военную организацию и рассмотреть, почему она так хорошо обеспечивала и безо­пасность империи, и успех военных предприятий.