Заказ на мужчину мечты - страница 45
Здесь было около десяти могил, самая последняя по времени — та, которую Соня увидала первой. Аграфена Игнатьевна умерла в 1913 году, вероятно, это была мать Лизы. Могилы самого Федора Семеновича Соня не нашла. Самая первая могила была покрыта чугунной плитой, на которой было написано: «Здесь покоится достопочтенный дворянин, капитан Морозов Порфирий Корнилович, проживший семьдесят лет, три года, восемь месяцев и тринадцать дней». Не было в усыпальнице самых первых морозовских могил и самой последней.
Они немного постояли, потом Соня повернулась к Жене, чтобы спросить, не знает ли он, где похоронен расстрелянный Федор Семенович, но успела только открыть рот.
— Нет, я не знаю, — ответил Женя, — расстреляли его здесь, а кто и где похоронил, никто не знает.
— Ну не испарился же он?
— А кто его знает, пойдемте, Соня, пора ехать.
Они снова сели в машину и снова поехали. Соня думала, что они поедут по прежней дороге, поэтому немного удивилась и снова хотела выяснить у Жени, но опять только успела открыть рот.
— Здесь короче, — сказал он.
И все. И снова молчание. Соня тоже решила молчать, но выдержала только пять минут, потому что чувство раздражения в ней росло с каждой минутой. Она снова повернулась к нему, чтобы спросить: почему он всегда молчит, — но снова успела только открыть рот.
— А о чем говорить?
— Вы что, читаете мои мысли? — на этот раз успела спросить Соня.
Евгений усмехнулся и ответил:
— Нет, мысли я читать не умею, но вы так долго собираетесь с мыслями, что нетрудно предугадать, что вы хотите спросить.
— Да? И что же я хочу спросить теперь?
— Давайте и об этом поговорим попозже, — ответил Евгений, — мы опять приехали. Я вам обещаю, что у нас будет много болтливых вечеров, мы обязательно поговорим обо всем, и вы еще удивитесь моему красноречию. Что? Ах, я уже вас удивил, ну и замечательно. Можете рот закрыть.
Он выговорился и вышел из машины. Соня не сразу сообразила, что осталась в машине одна. Этот человек ее снова удивил.
Ужин устроили праздничный. Евгений захватил из дома свою уникальную жаровню, с вертелом оригинальной конструкции. Как только все содержимое автомобильного багажника перекочевало в мужскую палатку, где был устроен продовольственный склад, в жаровне заполыхал огонь и на вертеле появился большой кусок мяса.
Девушки стали быстро накрывать на стол. Сергей принес и поставил на стол большую, оплетенную лозой бутылку.
— Ух ты, а это откуда? — спросила Рита.
— Это подарок, — ответил Сергей.
— От кого? — не унималась Рита.
— От коллег из Москвы.
— За что?
— А так, я им понравился.
— Очень странно. Чем ты там занимался?
— Я? Работал.
— А… — начала Рита.
— Марго, прекрати меня допрашивать, — ласково проговорил Сергей, обнял жену, потерся носом о ее носик и чмокнул в лоб, — ты забываешь, что мент я, а не ты.
Рита улыбнулась, высвободилась из объятий мужа и тихо проговорила:
— Как скажешь, дорогой. Ой, как пахнет! — Потом, обращаясь к Евгению, спросила: — Женя, а у вас не сгорит?
— Ни в коем случае, даже если огонь будет очень большой, в этом случае вертел начнет вращаться быстрее, и мясо жарится со всех сторон равномерно.
— Очень интересно, — продолжила разговор Рита, — и что же получается, что это мясо практически не может сгореть.
— Теоретически может, — ответил Евгений, — но только в одном случае.
— В каком? — спросила Соня.
— Если уснуть и забыть о мясе совсем, но я столько не пью.
Все засмеялись, а Женя встал и пошел к жаровне.
— Женя, а как же ваш знаменитый «неандертальский» соус? — спросила Соня. — Мы будем его делать?
— Нет, сегодня будем делать другой соус. Сегодня будет у нас «пацанский» соус, — ответил Женя с какой-то блатной интонацией и ушел в палатку.
Девушки переглянулись, и Рита спросила громко, чтобы услышал Евгений:
— А нельзя ли узнать рецепт?
— Конечно, можно, — ответил Женя, ставя на стол большую бутылку кетчупа, — основная рецептура на этикетке, останется добавить свежую зелень, и получится соус «по-пацански».
Последние слова Женя сопроводил неоднозначным жестом: он оттопырил на каждой руке по два пальца, мизинец и указательный, и потряс ими в воздухе. Чем опять вызвал общий смех и очередное удивление у Сони.