Заклинательница монстров - страница 3

Тогда-то я и поняла, что умру, если собаке не станет лучше. Анализ крови не выявил каких-либо серьезных последствий, но Цербер оказался обезвожен из-за соли, которую ему подсыпали в пищу.

— Ваша собака просто обезвожена. Я дам ему жидкости, и он придет в норму, если вы будете правильно его кормить.

Плутон хрустнул костяшками пальцев и уставился на меня.

— Что ж, приступай. Моя собака плохо себя чувствует.

Раньше я имела дело с обезумевшими владельцами домашних животных. Некоторые злились. Честно говоря, мне никогда прежде не угрожали оружием. Я просто хотела, чтобы Плутон и его друг убрались из моей клиники, даже если мне понравился Цербер.

Я умирала с голоду, и настало время ужина, но не осмелилась остановиться, чтобы перекусить, потому что боялась двух мужчин, следящих со мной. И испытала огромное облегчение, когда в невероятно поздний час влила все жидкости в Цербера. Я думала, что они просто уйдут, когда осторожно вынула капельницу и сказала им, что с собакой все будет в порядке.

— Вашей собаке уже лучше. Давайте ему побольше воды и обдумайте, чем вы его кормите. Сейчас уже поздно, и мне действительно пора домой.

Здоровяк начал приближаться ко мне. Я попятилась, пока не уперлась в стену. Чего еще они хотели? С их собакой все хорошо!

— Ты, кажется, точно знаешь, что случилось с моей собакой. Цербер — это необычная порода собаки, и не каждый сможет его вылечить. У меня есть и другие звери, которым нужна помощь, чтобы как можно дольше сохранить их жизни. Твой дар тратится здесь впустую на человеческих домашних животных. Мы можем пойти трудным или безболезненным путем.

— Я не могу…

— Ладно, трудный путь. Сделай все по-тихому.

Гигантский человек подошел ко мне, и я готова поклясться, последнее, что видела перед тем, как у меня потемнело в глазах, были его пылающие красные глаза.

Ривер

Проснувшись, практически забыла о тех ужасных мужчинах в моей клинике. Думала, что вернулась домой. Лежу в удобной постели, и где-то пахнет печеньем. Но это был не сон. Вспомнила, как огромный мужчина бросился на меня прямо перед тем, как я потеряла сознание. Я резко выпрямилась, пытаясь понять, где, черт возьми, нахожусь.

Я оказалась в богато украшенной комнате на кровати с шелковыми простынями. А на столе стояло блюдо со свежим печеньем? Что, черт возьми, происходит? Я умирала с голоду. Плутон заставил меня работать до ужина, так что я не ела с воскресенья. И все же эти люди угрожали мне и похитили. Они не могут подкупить меня печеньем, как бы хорошо оно ни пахло.

Они даже переодели меня. Сама бы никогда не выбрала такую шелковую ночнушку. Спала я довольно беспокойно. Я протопала к двери и подергала ручку. Дверь заперта. Может, я и не высокая женщина, но у меня достаточно физической силы от общения с огромными собаками. Я заколотила в дверь и начала кричать.

И услышала голос с другой стороны.

— Если ты не успокоишься, я не войду туда и не объясню.

— Я убью тебя! — закричала я.

— Можешь попытаться, но это плохо для тебя кончится. Я не собираюсь причинять тебе вред. Ты нужна нам здесь. А теперь будь хорошей девочкой и отойди от двери, я принес тебе кое-что поесть. Вчера вечером ты пропустила ужин.

— Из-за тебя, говнюк! Ты наставил на меня пистолет!

— Отойди в сторону, и я все объясню.

— Тогда ты вернешь меня домой.

— Прости, Ривер. Здесь твой новый дом.

Плутон открыл дверь, и я чуть не обделалась, когда в комнату ворвался Цербер и прыгнул на меня. То есть я была рада, что он чувствует себя лучше, но теперь у него появились две лишние головы. Я рухнула в ближайшее кресло и не сомневалась, что меня накачали меня чем-то, от чего у меня начались галлюцинации.

— Теперь понимаешь, почему так важно было спасти эту собаку? Цербер — единственный в своем роде, и он всегда находился рядом со мной. Я сказал тебе, что меня зовут Плутон, но это просто имя, которым меня называют люди. Я не хотел говорить тебе, что я — Аид, а моя собака — Цербер, потому что мне нужна была твоя помощь.

— У Цербера нет своего ветеринара?

— Да, и мне пришлось их убить, потому что ему становилось все хуже. Они знали, что он обезвожен, и давали ему жидкости, но потом он снова начинал болеть. Они стали бесполезны.