Закон и честь - страница 43

Он невесело улыбнулся. Тонкие сухие губы сардонически искривились, а вот глаза остались холодными и предельно сосредоточенными. Вопреки расхожему мнению он не любил идти на крайние меры и запускал в действие план «Б» лишь в самых исключительных случаях. Людская молва приписывала ему изрядную жестокость и презрение к человеческим жизням. И не редко, благодаря пропаганде и специально распускаемым слухам, навешивала ему чужих собак. Последний факт всегда его изрядно забавлял. Дело в том, что приписываемые ему события действительно происходили. Но если не он, то кто тогда стоял за ними? Интересно, да? Хотя, положа руку на сердце, он признавал, что для него в этом ничего интересного и таинственного как раз и не было. Он знал, против кого идёт. Так же, как и отлично знал, что эти люди не гнушаются ничем. Впрочем, как и он сам. Они были равны перед господом. Вот только цели у них были совершенно разные.

Он считал себя патриотом. Они назвали его врагом номер один. Народ думал, что он преступник. А где же правда? Кто из них прав? Что ж, на этот вопрос он мог ответить. Правы были все. Он был патриотом, он был беспощадным врагом, и он был тем, кем его преподнесли людям. Невидимка был самым разыскиваемым Внешний и Внутренней разведкой террористом. И если понадобится, он, не раздумывая, взорвёт к чертям собачьим этот дирижабль, отправив на небеса более полусотни пассажиров. Он знал, что рука его не дрогнет. Запасной план, лекарство от всех возможных неудач всегда срабатывал на отлично. И заложенные на верхней палубе, под отсеком с заполненными водородом баллонами двадцать фунтов термической взрывчатки в доли секунды превратят «Бабочку» в пылающего мотылька.

Невидимка был готов на это шаг. Если понадобится, он принесёт в жертву и всех этих людей и себя в придачу. Потому что он был патриот.

Элен в полной мере вкусила, что такое настоящая роскошь, когда вошла в ванную комнату особняка Гиллроев. Бог ты мой, она и представить себе не могла, что бывают ванные таких размеров! Стоя в окружении сверкающего великолепия хрусталя и мрамора, девушка поняла, насколько же сильно разнится уровень жизни богатых промышленников и обычной рабочей семьи достатка ниже среднего. Пропасть была колоссальной. Элен посмотрела на гигантскую чугунную ванну, в которой можно было запускать парусники, в сверкающих хромом кранах появилось её размытое отражение. Да уж… И ведь это самая обычная ванная для слуг, расположенная на третьем этаже! А что же тогда говорить о личных санузлах членов семьи Гиллрой? Наверняка там всё из серебра и золота, достойного особ королевской крови.

В ванной комнате было жарко, вдоль отделанных плиткой стен тянулись толстые трубы парового отопления. Большое, одетое в массивную раму, зеркало запотело. Под зеркалом была прибита широкая полочка, уставленная целой батареей всевозможных пузырьков. Шампуни, кремы, бальзамы… Элен едва удержалась, чтобы не броситься изучать все эти красивые бутылочки. Что и говорить, у них дома не было и десятой части того, что гордо красовалось на этой полке. Элен строго одёрнула себя. Спокойно, мисс Харт, спокойно, ты давно не ребёнок. А ведёшь себя, как маленькая девочка, попавшая в замок своей мечты. Только прекрасного принца не хватает. Элен грустно улыбнулась. А чем особняк Гиллроев не дворец? И принц тут имелся, правда, далеко не прекрасный.

В первый же свой рабочий день, Элен осталась совершенно одна в этом огромном трёхэтажном старинном особняке. Говоря одна, девушка не принимала в расчёт пожилого дворецкого, которого, казалось, из пушки не прошибёшь, и старшего сына четы Гиллрой Стефана. Умственно отсталый паренёк, как выяснилось, с утра не высовывал носа из своей комнаты, так что Элен даже понятия не имела, как он выглядит. Ну не велика беда. Девушка была абсолютно уверенна, что при встрече со Стефаном ни с кем другим его точно не перепутает. Зато она многое, что успела на другом поприще. Проглотив обиду, девушка стоически собрала свои домашние вещи, попрощалась с мамой до воскресенья, обустроилась в своей новой комнате, познакомилась с очаровательными сорванцами-двойняшками и была представлена хозяину дома Джеймсу Гиллрою.