Законы Долга - страница 5
— Я уже обучалась у охотников в родной деревне, и здесь меня тренировал опытный боец, — многозначительно заметила Юнуши, — но никогда еще я не имела чести обучаться у прославленного воина, участвовавшего в защите столицы от полчищ бунтовщиков и награжденного знаком королевского отличия. — Об этом сообщил ей граф, чтобы усилить эффект от нанятого для нее мастера, хотя супруг также не преминул заметить, что при освобождении севера от южного гнета Ирас проявил себя подло и чуть не предал короля, но об этом Юнуши не решилась заговорить с едва знакомым ей человеком.
— Мои заслуги преувеличены, миледи. Я всего лишь солдат, и… — он поколебался, и Юнуши поняла, что ему с трудом дается каждое слово, — и я почту за честь обучать невестку лорда Шуттгарта.
Юнуши любезно кивнула и попыталась рассказать новоиспеченному учителю о своих успехах, но тот был рассеян и едва ли вообще слушал, что она говорит. От чая он решительно отказался, на вопросы о своей родословной отвечал уклончиво, и когда гробовая тишина повисла над комнатой, Юнуши поинтересовалась, когда начнутся их занятия.
— Милорд не давал мне никаких указаний на этот счет. Его Светлость лишь намекнули, что мы не встретимся ранее будущей недели, объяснив, что Вам нужно время отдохнуть с дороги…
— Я и так уже потеряла слишком много времени, — вскрикнула графиня, вскочив с опостылевшего ей кресла. Вскочил и Ирас.
Еще раз оглядев свою стражу, женщина приблизилась к воину, который был выше ее чуть ли не в два раза. Ее сверкающие розовые глазки уверенно столкнулись с суровым взглядом человека.
— Я бы начала наши занятия прямо сейчас, — властно проговорила она, — но думаю, что и без того застала Вас врасплох, заставив явиться сюда посреди ночи, посему… — она хитро прищурилась, — я буду ждать Вас в тренировочном зале через четыре часа, на рассвете.
— Слушаюсь, миледи, — Ирас без эмоций поклонился и вышел из комнаты. Один из стражей пошел проводить его, а второй по-прежнему стоял у двери.
– Роффи, ты тоже можешь идти. Как видишь, ничего мне больше не угрожает.
Длинноусый страж помедлил у порога и затем вышел за остальными, учтиво поклонившись.
— Ты видела, Алис, как они его оба боятся? — обратилась Юнуши к эльфийке, как только дверь за охранником закрылась.
Алис непонимающе посмотрела на госпожу:
— Мне он не показался таким уж страшным.
— Они забрали его меч, поэтому он был вынужден явиться сюда с пустыми ножнами. И древки своих алебард они сжимали так, словно перед ними не уставший путник в потрепанном доспехе, а дикий зверь, готовый на любую выходку.
Алис пожала плечами, но гномка тут же бросилась к ней и крепко обняла ее за тонкую талию — почти одного возраста, Юнуши доходила эльфийке лишь до груди.
— Ах, Алис, Алис, как же я по тебе соскучилась!
Эльфийка нагнулась, чтобы поцеловать гномку в макушку, и затем поинтересовалась, будет ли та ужинать, прежде чем отправится спать.
— Я не собираюсь ни ужинать, ни спать. Помоги-ка мне, — с этими словами Юнуши начала распутывать крючки и завязки на своем кружевном наряде.
Когда эльфийка помогла Юнуши раздеться, гномка натянула свой пыльный дорожный костюм, накинула серый плащ.
— Разумно ли это? — ошарашенно поглядела на нее Алис. — Граф не одобряет, когда ты ночуешь вне дома.
— Граф, я уверена, крепко спит в своей комнате, а рано утром его ожидает в замке его лорд-отец.
— Но разве ты не пойдешь с ним? Что я ему скажу, когда он зайдет за тобой утром?
– Скажи, что я наслаждаюсь подарком Его Светлости, и передай им обоим мою искреннюю благодарность, — сказав это, Юнуши побежала, незаметная, как кошка, по длинному темному коридору, провожаемая молчаливыми взглядами ненавистных ей стен.
Раньше, чем выйти в просторный холл, она свернула в едва приметную дверь прачечной, откуда вылезла через маленькое узкое окошко для нечистот, вырубленное у самого пола, и, еще плотнее завернувшись в свой плащ, едва заметным комочком помчалась через центральную площадь в сторону храма.
Мостовая шелестела под ее тихими шажками. Обутая в мягкие дорожные сапоги из волчьей кожи, она не производила практически никакого шума. Перед ней оказались ступени, и она не решалась посмотреть выше их, боясь быть замеченной, но знала, что громадина скалы возвышается над ней, как огромное каменное божество, и, словно пасть этого сурового бога, перед ней распахнулся вход в храм Эйнхасад[5], расположенный в недрах этой скалы. Спящие на ступенях нищие проводили ее взглядами сонных глаз.