Законы (не)каменных сердец [СИ] - страница 21

— А что, правда глаза режет? — фыркнула Сфено. — Смотрите-ка, кто у нас тут объявился. Новорожденная малышка Афина, ути-пути. Как там папочка после родов? Видно, не очень, раз уж такое вылезло.

— Ничего другого и не стоило ожидать от того, что появилось из головы Зевса! — рассмеялась Евриала, и в один блестящий прыжок оказалась рядом, вцепившись в пеплос юной богини, которая от неожиданности таки отпустила волосы Ксюши. — Немедленно отпусти нашу сестру.

В ужасе разглядывая богиню войны, девушка поняла, что прославленной мудростью там ещё и не пахнет, а глаза горят патологической жаждой показать себя, свою силу и превосходство хоть над кем-то. В драке. Даже повод не особо важен.

— Ничтожества! — выплюнула богиня, предвкушающе улыбнувшись.

Задрожала земля. Пески, скрутившись в жгуты, ловко обхватили лодыжки, руки, крылья непокорных титанид, утягивая их вниз. С жутким воинственным кличем богиня метала стрелы, многие из которых попали в цель несмотря на все попытки увернуться.

Это было очень больно даже для бессмертного тела.

Наконец, услышали зов сестёр волны, и высокой стеной взметнулись ввысь, обрушившись всей своей мощью на Афину. В тот же миг пески, сковавшие титанид, бесполезной мокрой кучей осели вниз. Теперь уже и Горгоны, и богиня разъярились ненашутку.

«Чёёёрт! Что с этим делать? Как их всех остановить?» — в страхе мысленно схватилась за голову Ксюша, но сбежать в одиночестве не было и мысли — она слишком привязалась к сёстрам-титанидам.

Поднапрягшись, Сфено с рыком оторвала чуть ли не половину скалы и бросила прямо в богиню, но та лишь непринуждённо вскинула руку, и скала разорвалась на части, не коснувшись цели, а мелкие острые камни полетели обратно в титанид.

…Жуткий бой продолжался ещё долго. Дрожала, стонала земля, море то и дело выходило из берегов, но не было конца этому бою не на жизнь, а на смерть.

— Остановись! Прекрати!! — наконец, не выдержала Ксюша, чувствуя себя на последнем издыхании. Болела каждая клеточка тела, и непонятно, каким образом ей всё ещё удавалось держаться в воздухе. — Что мы тебе сделали?!

— Глаза мозолите. — криво улыбнулось чудовище со следами крови в уголках губ, а в следующий миг звонкая стрела вонзилась прямо в шею уставшей Сфено, отчего титанида раненой птицей упала вниз.

— НЕТ!!! — хором закричали титаниды, помчавшись вслед за сестрой, чтобы не дать ей удариться о землю, но в этом «помогла» подоспевшая Афина. Ухватив поникшее крыло рыжеволосой одной рукой, а другой — шею Евриалы, с нечеловеческой силой швырнула их вдаль так, что тела потерявших сознание титанид скрылись за горизонтом.

Ксюша просто не успела ничего сделать — настолько быстро это произошло.

— Сёстры!!! — отчаянно воскликнула она, полетев вслед за ними, но и её железной рукой ухватили за крылья, швырнув на сушу. Усталая, избитая, она больше не имела никаких сил сопротивляться, и горячие жгуты из песков вновь сковали её так, что не шелохнуться.

— Не волнуйся, ты их скоро увидишь. Правда, личики будут слегка подпорчены. — весело, победно и безумно смеялось юным девичьим смехом чудовище. — Знаешь, что с вами будет теперь за вашу непокорность? Одна ночь в той пещере над Тартаром — и вы те, кем заслуживаете быть.

Девушка вспомнила историю Ехидны, и холодок пробежал по коже, горячей и липкой от крови.

— Ты ведь сама — дочь титаниды! — попробовала воззвать к жалости, но богиня лишь рассверипела ещё больше.

— У меня нет матери! — сквозь зубы прошипела она. — Есть только мой отец и повелитель! Я должна быть достойной дочерью.

— Так ты поэтому на нас взъелась? — предположила Ксюша. — Не только на нас, но н всех старших титанов? Потому что мы всегда остаёмся семьёй, и нам не надо для этого ничего никому доказывать?

Слова вырвались сами собой, прежде, чем сама Ксюша успела их осмыслить. И пожалела, едва только они сорвались с губ.

— Да как ты смеешь?! — раненым зверем взревела богиня, обнажив блестящий меч. — Проклятое титаново племя! Я научу тебя разговаривать с богами!

И в один мощный удар отсекла замечательные золотые крылья…

Это было невыносимо больно. Хуже того — не только физически, но и душевно. Как будто этот меч вонзился в сердце.