Закрытая комната - страница 3

— Не так много, но я бы хотел попросить остаться в твоем доме на несколько дней и постоянно присутствовать рядом. А пока я хочу, чтобы ты сделал то, что она просит. Держись подальше.

Норман вздрогнул, но доктор продолжил:

— Держись подальше от дома, насколько это возможно. Не позволяй ей даже слышать твои шаги в коридорах. Молчи, когда уходишь и когда возвращаешься домой.

Он увидел, как у мужчины задрожали губы, и добавил чуть более любезно:

— Я знаю, это тяжело, старина, но мне нужно наблюдать за ней в таких условиях, и я думаю, что через несколько дней смогу поставить полный диагноз и даже предложить лечение. Ты мне поможешь?

Дик Норман снова всмотрелся в него полузакрытыми глазами, после чего внезапно поднялся и протянул руку.

— Уэйленд, полагаю, я был противен тебе последние десять лет, и я признаю: мне было очень сложно согласиться с Ридом и позвонить тебе. Я не забыл, что ты когда-то нравился Энн, но, приятель, я готов все забыть, если ты только вытащишь ее из этого.

Уэйленд пожал руку.

— Сейчас это не главное, — ответил он отрывисто. — Сейчас наши мысли должно занимать только состояние Энн. Я полагаюсь на твою помощь.

— Хорошо, Кинг. Я останусь в городе, в одном из моих клубов, откуда смогу в любое время звонить тебе по телефону.

На следующее утро доктор Уэйленд расположился в одной из многочисленных гостевых комнат красивого загородного дома Норманов. Поскольку Дик сдержал свое слово и утром ушел в городской клуб, дом оказался в полном его распоряжении. Первым делом он отправился на прогулку по просторной территории. Ходил кругами вокруг восточного крыла, которое оказалось двухэтажным строением, отделанным стукко. Остальная часть дома была сложена из твердого камня. Кинг наткнулся на садовника, который обрезал кусты.

— Здесь весьма красиво, — сказал он небрежно и, помолчав, добавил: — Сад замечательный. Вы держите его в идеальном состоянии.

— Да, сэр. Я делаю все возможное, сэр. В этом году я занимался ландшафтом.

— Он, безусловно, чудо как хорош, и дом прекрасно подходит для такой красоты.

— Да, сэр.

Доктор Уэйленд обернулся и припомнил кое-что.

— Я приезжал сюда много лет назад, но не помню этого крыла из стукко. Его построили позднее?

Мужчина поднял глаза на крыло, и по его лицу пробежала тень, когда он ответил:

— О нет, сэр. Я работаю здесь двенадцать лет, и оно было здесь все время, что я помню. Слугам бывало не по себе, когда им приходилось туда ходить: они говорят, что там привидение, или что-то ведьмовское, или что-то подобное.

Доктор Уэйленд вытащил сигару из кармана и зажег ее медленным, обдуманным движением, а затем повернулся к садовнику.

— Это правда? Я полагаю, у многих мест есть своя история. В какое время ночи здесь, в Нормандейле, гуляют призраки?

Он засмеялся, но старик его не поддержал. Кинг заметил, что его лицо обуяла серьезность.

— Мы никогда не видели призраков — только слышали, сэр. Никто, кроме мистера Нормана, не заходил в эту комнату на первом этаже уже девять лет. Он выходит через ту странную дверь из своего кабинета. На ней диковинный кодовый замок, похожий на часы.

Уэйленд снова улыбнулся.

— Я полагаю, он делает это, чтобы оградить людей от неприятностей. Видите ли, некоторые химические вещества в неопытных руках иногда взрываются.

— Я знаю, сэр, но окно завешено тяжелыми зелеными шторами. Иногда мы слышим странную музыку из этой комнаты в полночь — это звуки чудного восточного там-тама, которые заставляют дрожать. Я слышал, что первая миссис Норман очень любила такую музыку. Она звучала в ее будуаре, который был украшен как дворец королевы.

— Это, вероятно, объясняет его замкнутость. Его гнетут старые воспоминания, и это, должно быть, заставляет думать о трагической смерти бывшей жены.

Старик мудро покачал головой:

— Возможно, но это не объясняет всех тех странных звуков, которые мы слышим почти каждую ночь. Видите, комнаты слуг находятся прямо над этой? Несколько старших уже привыкли, но молодые не остаются там долго.

Доктор Уэйленд выбросил свою сигару.

— Ну, дядя, я думаю, что мы достаточно посплетничали этим утром, и полагаю, что всем нравятся тайны. Но теперь я должен вернуться к своей пациентке.