Заложник - страница 5

Я заявил без особой надежды:

— Клянусь вам головой матери, молодые люди, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь вам. Но я ничего не смыслю в киднэппинге. Я деловой человек, работающий в законной сфере, молодые люди. Сейчас у меня уже нет тех связей.

— Мы верим вам, мистер Кочрейн, — быстро ответил паренек с совиными глазами, все более вежливый. — Мы знаем, что вы не являетесь непосредственно ответственным за это похищение. Но косвенно вы ответственны, поэтому-то мы вас и держим здесь. Видите, мистер Кочрейн, вы богаты, живете в свое удовольствие, находитесь в полной безопасности. Закон уже ничего больше не может против вас. И чтобы достичь того, чего достигли вы, молодым негодяям пришла в голову идея совершить этот киднэппинг. Это порочный круг.

— Все это не имеет значения, — перебил Ивелл, оттесняя плечом маленького Легетта. — Единственно, что необходимо, мистер Кочрейн, так это чтобы вы начали действовать немедленно. Вы останетесь в этой комнате до тех пор, пока она не вернется. Потом вы можете уйти. Но уйдете вы точно в том виде, в каком вернется Лорри. Вы понимаете?

— Телефон возле вас, — учтиво сообщил молодой Легетт. — Звоните, кому сочтете нужным.

Я прямо бросился на телефон, но тут же увидел, что совиные глаза маленького Легетта читают мои мысли. Презрительная улыбка появилась на его губах, и я полностью осознал, в какой грязной ситуации нахожусь. Вы понимаете, первым моим намерением было вызвать полицию. Черт возьми, у меня чистые руки, и шеф полиции знает это лучше, чем кто-либо другой, тем более что я много раз оказывал ему услуги. Итак, я собирался позвонить шефу, чтобы он приехал за мной.

Но я пораскинул мозгами и понял, что этот паренек Легетт мыслит верно. Что бы я сказал шефу? Теперь мне стало ясно, что я ничего не мог бы ему сказать, и паренек давно это знал. Каким образом я, Пат Кочрейн, смог бы объяснить шефу — или кому другому — что я арестант в доме Гаррингтона Миноута, нахожусь под охраной сына Гаррингтона Миноута и банды ребят, посещающих самые изысканные колледжи, и что они собираются отрезать мне пальцы, один за другим. Моя собственная мать не поверила бы в эту историю про разбойников. Я и сам в это верил с трудом!

Я остался сидеть, держа аппарат в правой руке и разглядывая левую с четырьмя нетронутыми пальцами и повязку, начавшую краснеть в том месте, где полагалось быть еще одному. И в этот момент я понял, что нахожусь совсем в гнусной ситуации, хотя все произошло и не из-за меня. Я был невинным, как новорожденный птенчик, и тем не менее, мне бы крупно повезло, если бы я смог оттуда выбраться и продолжить жить с чистыми руками, посещать людей из света и работать как честный деловой человек.

Для начала я позвонил моему адвокату, но еще до того, как он снял трубку, я вспомнил, что это не тот мой прежний адвокат. Этот — сенатор, и является прекрасным адвокатом для делового человека, но он не способен вытащить меня из того тупика, в каком я очутился.

Тогда молодые люди передали мне справочник, и через некоторое время я смог найти адвоката, работавшего у меня во времена моего владения той пивной в Джерси. Я надеялся, что он сохранил несколько связей с людьми, с которыми я вел дела в тот период, поскольку сейчас я не имею ничего общего с этого рода проходимцами.

— Лепке, — сказал я адвокату, — речь идет о наиважнейшем деле, никакие расходы не в счет. Эта малышка была похищена, и я хотел бы, чтобы ее вернули семье. И я не хотел бы, чтобы ей причинили что-либо плохое.

— Кто ее похитил? — спросил Лепке.

— Откуда мне знать? Я знаю только, что если впутаются копы и малышке причинят что-нибудь плохое, я… Но это не твоя забота. Единственное, чего я хочу, чтобы не трогали Лорри. По всему Нью-Йорку шныряют агенты подпольного тотализатора. Они, конечно, что-нибудь слышали. Найди типа, который занимается этим тотализатором сейчас, и встреться с ним.

— Монополией на это дело владеешь ты, Патси, — сказал Лепке. (Вы понимаете, что я имел в виду, когда объяснял, что неукоснительно придерживаюсь законности. Я не знал, что это я, и не хотел, чтобы Лепке говорил мне об этом. Но он мог этого и не знать). — Какова твоя цена? — продолжил мой экс-адвокат.