Замена Фигур - страница 5

— Баш, — немного хрипло начала она. — Это они были?

Юноша шумно выдохнул, то ли от облегчения, то ли от злости, и встал на ноги, выдернув стрелу из пола.

— Они, кто же ещё? Ты как вообще?

— Нормально, — буркнула она. — Думаешь, они поняли, кто я?

Севастьян поджал губы, со злостью сжимая в руках стрелу. Чёрную, с коричневым наконечником. Но вот белый значок, с перечёркнутой звездой его удивил.

— Откуда он? — удивился про себя император. Мария заметила его выражение лица, встала и подошла к нему.

— Перечёркнутая звезда? Слушай, а они не такие посредственные, как я думала. Вон, даже знак свой есть.

— Это не их знак, — произнёс Баш. — У них вообще знаков никаких нет. А ну-ка, пойдём.

Взяв её за руку, он вышел за дверь. Его изнутри снедало сомнение и смутная тревога. Откуда этот знак? И почему он ему кажется настолько жутким? Ответы на эти вопросы не мог дать никто, кроме зверолюдов и того, кто поставил этот знак…

Кора сосредоточенно стучала по подлокотнику своего деревянного кресла и смотрела на огонь, что пылал перед нею в открытом очаге. Дым выходил из прорезанной верхушки шатра, клубясь и улетая далеко в вышину небес, освящённую солнцем. Вот только лето и довольно тёплая погода никак не грели душу самой обенки. Ей было холодно в любое время года.

Племена с северо-западного архипелага быстро приняли ей за госпожу, так как её внутренние убеждения и то, что она говорила им о захвате Обена и власти, они восприняли на «ура». Они покинули архипелаг и только сегодня добрались в южную часть Обенской Империи, которая до этого много тысячелетий именовалась Фингардом. Разбили лагерь, а Кора позвала к себе зверолюдов, которые находились под её началом уже немало времени. А знаком новой ведьмы была перечёркнутая звезда, нарисованная белой краской.

За стенами шатра послышались тяжёлые шаги, и внутрь вошёл человек с… головой ястреба, вполне пропорциональной худощавому высокому телу. За спиной у него были колчан со стрелами и лук. Кора вопросительно посмотрела на зверолюда.

— Ну как? — бархатным голосом спросила она. — Цель достигнута?

— Нет, госпожа, — проклокотал зверолюд. — Он был не один. С ним была женщина.

— И что? — её тон стал жёстче. Она догадалась о том, кто была та женщина.

— Он спасся. И она тоже. Он называл её «Мария». Я слышал их разговор.

Было видно, что ведьма зла, как никогда. Но вскоре её лицо прояснилось, даже появилась улыбка. Значит, она в замке Чаяния? Что ж, оно и к лучшему.

— Сторожите въезд в Тёмный лес. Если кто-то из членов царско-императорско-королевской семьи вдруг туда проедет, доставьте их ко мне.

Человек с головой ястреба поклонился и удалился из шатра ведьмы, которая постепенно продумывала новый план, чтобы ускорить наступление своего триумфа.

Мария молча слушала разговор Баша с отцом. Они уже около часа обсуждали злополучную стрелу зверолюда. Сама она в разговор не вступала, коротко отвечая на немногочисленные вопросы, и в основном молча сидела. Бессонная ночь всё-таки сказывалась. Ей жутко хотелось спать, и царица пару раз правда чуть не уснула, но когда пришла мать Баша, сон куда-то пропал. Королева смерила её тяжёлым несколько презрительным взглядом и обратилась к мужу с каким-то вопросом.

Мария не слушала. Её мысли занимали Евдокия и Володар, которые по идее должны были уже добраться домой. Не попали ли они к этим тварям? Целы ли, здоровы? Осознание того, что могли убить и её, и Баша очень сильно отрезвляло и пугало её. Но в какой-то момент мысли постепенно вернулись к тому, что происходило сейчас, и мимолётом проскользнувшее упоминание королевой брака Баша с обенкой в не самом лестном свете, было воспринято в и без того возбуждённом сознании довольно болезненно. Мария, зная свой характер, решила просто выйти за дверь, после чего во комнате воцарилась гнетущая тишина, которую царица заметила, но не посчитала нужным как-то её прервать.

Девушка пошла дальше по коридору, погружённая в свои мысли о том, как же ей хочется спать. Вот только надолго задуматься у неё не получилось. Зазевавшись, она споткнулась о подол платья и чуть не рухнула на пол, вовремя схватившись за довольно крепко прибитый к стене гобелен. Этот неожиданный поворот её немного протрезвил, но вот знакомые ощущения под рукой её отвлекли. Царица посмотрела на гобелен. Это он, тот самый… Императрица тут же забыла обо всём на свете, так как сдерживаемое столько дней любопытство всё же вырвалось наружу.