Замок Древней - страница 2

Мысль о стыде засела в голове, больше ни о чём не думалось. Дима встал с кровати и прошёл на кухню.

— Чего такой хмурый? — встретила его с улыбкой Роксана — его жена.

Миленькое деревенское личико, нежные плечи, глубокие чёрные глаза, острый подбородок. Она сразу же, с первых долек, сразила его своей красотой, нежностью и заботой, а большего ему и не требовалось.

Роксана наложила ему мяса и дольки муньки (чем-то напоминает тыкву, только жёстче и солёная), посыпанные засушенной зеленью.

— Спина болит, — буркнул он и принялся есть.

Дима уселся за стол, глядя в застеклённое окно, из которого задувало. На веранде было прохладно, от чего он ёжился и тёр заледенелые руки. За окном ветер трепал серые листья стоящего за забором деревца. То, что раньше было зелёным, коричневым, белым, всё сделалось серым и гнулось под гнётом гнусной природы. Серое небо едва пропускало солнечный свет.

Еда должна была быть невероятно вкусной, но вкуса он не почувствовал.

Нужно было сходить на посты вокруг Аннуриена и развести часовых, а потом идти на поле и собирать муньки, хотя бы ещё штук пять, а то мало на зиму будет. А за окном уже холодно, ветер воет. Не то, чтоб нужно было меховой плащ надевать, но задувает так, что затылок начинает трещать.

Глядя на проплывающие серые тучи хотелось пойти и напиться, но нечего. Брага ещё не настоялась, а с прошлого года всё выпили.

Открылась дверь, вихрем влетел Анрэ в коротких шортах, без рубахи и босиком. Мальчуган лет двенадцати на вид не отличался особыми выходками, но иногда за ним такое поведение замечалось.

— Ты где бегал в таком виде? — поднял бровь Дима, глядя на оборванца.

— На край поля к большой как её там, с круглыми штуками, смотри, — он показал красное спелое яблоко, уже с одной стороны надкусанное, и шмыгнул носом.

— Только попробуй мне заболеть, — строго приказал Дима и продолжил есть.

— Ну па-ап, — протянул Анрэ, откусывая яблоко в очередной раз и вновь шмыгнув носом.

— Не папкай, — отозвалась Роксана возле печи, помешивая суп. — Слушай лучше, что отец тебе говорит.

Парень надулся и пошёл в дом, ёжась от холода.

От одной мысли, что ещё Анрэ заболеет, у него опускались руки, а в груди образовывалась такая пустота, что хотелось выйти на дорогу и выть на Синьку с Зелёнкой.

Дима вышел за дверь, постоял немного, привыкая к холоду, поднял воротник, поёжился. Прошёлся короткой тропинкой мимо увядающих кустиков к покосившейся калитке. Та скрипнула на всю деревню, а смазать было нечем. Да и некогда.

Ухоженными улочками он отправился на посты, туда, где он расставил своих людей. Он прикинул в голове, что части (чуть больше часа) ему должно хватить, чтоб обойти всех, если не трындеть с каждым, что в принципе иногда хотелось сделать.

Аннуриен выглядел так, словно на пустую деревню вылили молока. Сгустившийся туман, серые здания, приглушённые звуки либо отсутствие звуков вообще. Слабое солнце, на которое можно было смотреть, не щурясь, висело низко-низко, у самого горизонта, подсвечивая скрывающуюся в молочно-белой дымке дорогу.

Туманный Аннуриен казался вымершим, хотя это было обманчивое ощущение. Сейчас было то время, когда урожай давно собран, все запасы заготовлены, все приготовления с большего сделаны, дрова нарублены, багушки — размером с собаку жуки, дающие молоко — утеплены и готовы к гнездованию, вяк заколот. Холод, туман, ветер — все сидят по домам.

Стук копыт… Кто-то галопом мчался по улицам в туман, не боясь при этом схватить ветку в зубы, а то и на шипы напороться. Да и при том не одна лошадь, а целых четыре!

Дима остановился, достал меч на всякий случай. Мало ли каких тварей в деревню занесло, может стоит и в колокол начать бить.

Туман скрывал опасность. Дима всматривался как мог, но так никого и не увидел. Перестук достиг высшей точки и принялся отдаляться, будто всадники проскакали в метре и были призраками. Однако Дима обратил внимание на соседнюю улицу, виднеющуюся за соседским огородом. Мелькнули силуэты: один всадник, другой и третий. Всё же было три, а не четыре. В сером свете туманного солнца сверкнули доспехи.

Дима сплюнул, спрятал меч и пошёл за ними вслед.