Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры - страница 23

— Жонглеры! — пролаял распорядитель.

Скандар махнул им рукой, и труппа прошла под массивными входными воротами.

Слит и Карабелла шагали впереди, жонглируя пятью кинжалами. Они обменивались ими быстро, меняя рисунок игры. За ними двигался Валентайн, работая тремя булавами. А вслед за первой группой шествовала шестерка скандаров, чьи двадцать четыре руки буквально заполняли воздух смесью самых разнообразных предметов! Труппу довершал Шанамир, играя в ней роль, пожалуй, просто хвостика.

Карабелла творила чудеса. Она подпрыгивала, успевая метать кинжалы, щелкала каблуками, хлопала в ладоши — и ни разу не сбила ритм летающих ножей; Слит, собранный, динамичный, представлял собой какой-то источник энергии, мечущий молнии и ловящий их. Он позволил себе даже немыслимо высокий прыжок, пока, плотный воздух Маджипуры держал на себе тяжелые кинжалы.

Они обошли весь стадион, следуя ритму флейт и труб идущего впереди оркестра. Зрители уже устали от обилия цирковых номеров и едва на них реагировали, но это не снижало их пыла: жонглер силен внутренним ритмом, а не выражением чьего-то лица на дальней трибуне.

Валентайн придумал свой номер вчера, практиковался в одиночку и преуспел в нем. О новинке никто не знал, новичок рисковал: присутствие Коронованного усиливало риск. Краем мысли он подумал вчера — что только при нем и можно рисковать, сделать все, что может.

Он взял две булавы в правую руку и швырнул их вверх. И тут же услыхал предостерегающий возглас Залзана:

— Эй!..

Но думать о чем бы то ни было нет времени. Булавы летели вниз, когда он бросил третью между ними — на двойную высоту. Он успел схватить первые две, снова метнул снаряд из правой руки и поймал ту, что вернулась издалека, а затем занялся знакомым перебросом, не глядя по сторонам и следуя за Карабеллой и Слитом по периметру громадного стадиона.

Оркестры, акробаты, танцоры, дрессированные животные, жонглеры впереди и сзади, тысячи стертых лиц на трибунах, украшенные разноцветными лентами арканы над стадионом — ничто этого Валентайн не видел, разве что угловым зрением.

Бросок — захват, бросок — захват, вперед, вперед… пока не заметил краем глаза зеленый с золотом флаг в начале королевского павильона. Он повернул лицо к Коронованному.

Пришлось делить внимание — следить за полетом булав и искать взгляда лорда Валентайна.

Он поймал его, когда проходил центр павильона. Он жаждал второй искры контакта, ждал его. Валентайн бросал булавы математически точно, каждая взлетала на одинаковую высоту и падала точно в ладонь, пока он ловил взгляд Коронованного. На этот раз контакта не получилось — лицо властителя было рассеянным, его глаза не видели никого.

Скучающе обводил он взглядом поле стадиона, на миг задерживая его то на диковинном животном, то на голом заду танцорки; Валентайн отсчитывал положенные ему шестьдесят секунд; в конце минуты ему показалось, что Коронованный мельком взглянул на него, и только.

Карабелла и Слит подходили уже к выходу. Валентайн обернулся и улыбнулся скандарам, которые шли под целым балдахином из топоров, горящих факелов, серпов, молотков и фруктов, добавляя один предмет за другим в гущу над собой.

А Валентайн шел по той своей орбите, которую Карабелла назвала сном. Булавы покоились в его руках. Лишь отойдя от Коронованного, он почувствовал упадок сил и пустоту, словно лорд Валентайн не излучал энергию, а отнимал ее у других, только создавая иллюзию сияющей над ним ауры, — когда люди отходили от него, то испытывали ощущение потери чего-то. К тому же представление заканчивалось. Момент славы нового жонглера прошел, и никто его не заметил, кроме Залзана Кавола, который смотрел на него угрюмо и раздраженно.

— Кто тебя научил этому двойному броску? — спросил он, чуть они вышли за ворота.

— Никто. Я сам это придумал.

— А если бы ты уронил булавы?

— Но я же не уронил их!

— Нашел место для фокусов, — проворчал скандар.

И все же он смягчился.

— Должен признать: ты держался хорошо.

От другого распорядителя он получил кошелек с деньгами, высыпал их на ладонь и быстро посчитал. Большую часть сунул в карман, по одной монете дал братьям, за ними — Слиту и Карабелле и после некоторого раздумья швырнул по мелкой монетке Валентайну и Шанамиру.