Замок спящей красавицы - страница 49
— Простите, — сказал я, — вы, кажется, кое-что забыли у меня в комнате.
И с этими словами я швырнул ей на стол, на котором валялись ножницы и щипчики, фотографию. Аньес продолжала старательно подпиливать ногти.
— Это ваших рук дело. Я не ошибся?
— Нет, не ошиблись.
— Вы выкрали эти фотографии из писем, адресованных вашей сестре?
Пилочка продолжала тихо поскрипывать. Аньес на мгновение прервала свое занятие и, поворачивая руку, чтобы рассмотреть получше ногти, пробормотала:
— Выкрала? Ну и словечко же вы подобрали!
— Какое подобрал, такое и есть… Это вы написали Жулии о моем приезде?
— Да, я… Ну и что? Я имела на это полное право, потому что вы ей не брат.
Я нежно положил руку Аньес на плечо.
— Увы, не так уж ты умна, — сказал я. — И ничего не поняла. Ты что же, воображаешь, что я принял эту историю с «крестной» всерьез с самого начала? Да ты только представь себе: мы сидим на передовой в окопах, большей частью бездействуя, нам пишут какие-то женщины, ну и мы, черт возьми, развлекаемся тем, что строчим им ответы! Эта игра куда увлекательнее карточной, и все-таки не более чем игра… Иногда мы даже обменивались своими «крестными». А те, которые присылали посылки, ценились у нас особенно высоко.
Пилочка перестала скрипеть.
— Ну и я тоже не отставал от товарищей. Мне всегда не хватало времени всерьез заниматься женщинами, и я счел эту игру в письма весьма забавной. Да-да, именно забавной и даже волнительной. Как же, мною заинтересовалась женщина, живущая в Лионе! Это одновременно походило на розыгрыш и на сказку. Понимаешь, что я хочу этим сказать? Ребята, отвечая своим «крестным», часто безбожно дурили их, выдавая себя то за богатых сынков, то за каких-нибудь чемпионов или просто богачей. Это ни к чему не обязывало и вместе с тем действовало возбуждающе, словно фильм, в котором ты — главный герой. У меня не настолько развито воображение, чтобы что-нибудь придумывать, но когда Элен попросила меня прислать фотографию, я решил выслать ей фото Жервэ, потому что он был внешне интереснее меня… Вот и все… А в действительности Бернар — это я.
Аньес внезапно взорвалась.
— Это ложь! — вскричала она. — Эту сказку вы придумали прямо сейчас, на ходу. Вы — Жервэ, и я не дам вам жениться на Элен!
— Ага! Ну вот ты и раскрыла карты! Ну что ж, возможно, ты и права в том, что я не женюсь на Элен, но на тебе я тем более не женюсь!
— Почему?
— Да потому, что твой мелкий шантаж мне омерзителен. Я могу понять и простить ревность, но вот чего я тебе не прощу никогда в жизни — так это комедию с предсказаниями. И здесь уже речь идет не только о нас троих, но и о всех тех простачках и несчастных, которые принимают тебя чуть ли не за глашатая самого Господа Бога, о тех, кто приносит тебе самое святое, что у них есть, о тех, которых ты так же низко обманываешь, как обманывала меня, описывая портрет Жервэ с двумя родинками и предсказывая приезд Жулии!
Она смертельно побледнела, и только ее щеки покрыл легкий румянец, похожий на следы от пощечин. Ее потерянные глаза шарили по мне, переходя со лба на грудь, как бы желая определить место, по которому лучше нанести удар своей пилкой для ногтей.
— Я обладаю даром ясновидения, — прошептала она. — Клянусь Богом, я обладаю этим даром…
— Почерпнутым из этой макулатуры?
— Неправда! Я обладаю даром ясновидения.
— Почему же ты не можешь увидеть, что Бернар — это я?
Она со злостью швырнула пилочку мне в лицо, но промахнулась. За моей спиной раздался металлический звон. Подняв пилочку, я подошел к столу и положил ее в футляр.
— А разве одно то, что Жулия бросилась мне на шею, не доказывает, что я — Бернар?
— Жулия мертва.
— Ну и что?
— Вокруг тебя — кровь.
Охваченный неясными предчувствиями, я зло улыбнулся и ответил ей:
— Нет, и даже не пытайся убедить меня в этом. Твой звездный час уже позади.
Не спуская с меня глаз, она медленно села.
— Я люблю тебя, Жервэ!
— Хватит, — заорал я, — хватит! Не называй меня этим именем!
— Жервэ… или Бернар… — вздохнула она. — Какое это теперь имеет значение?.. Но я не дам тебе жениться на Элен.
— Я все равно на ней женюсь!
— Я не допущу этого!