Замуж любым колдовством - страница 7
В судьбу я не верила, Ларке тем более. А в проклятие — очень.
Жутко разозлилась, дала Грише пощёчину, но посчитала, что этого недостаточно. И в конце концов, ведьма я или кто? Взяла, да и вызвала дождь.
Вызвала и сама промокла, потому что у Ларки в сумочке зонт оказался.
В клатче…
Зонтик…
Как раз на двоих.
Тут я, конечно, смекнула, что Ларка — ведьма и тоже шифруется. Гришку она скорее всего приворожила. Вот только приворожить можно того, чьё сердце не занято. Получается, что мой благоверный вовсе никогда моим и не был…
Из ЗАГСа я не сбежала — гордо удалилась, пожелав парочке счастья и мысленно насылая на них несварение желудка, икоту, метеоризм, а на Ларку ещё и прыщей побольше.
Не везёт мне с мужчинами. Двадцать девять лет как не везёт.
Иду себе мокрая — дождь от души вызывала; страшная, тушь-то размазалась, а помаду я сама по щекам размазала — от злости; волочу фату по асфальту. Я хмурюсь, небо хмурится, льёт как из ведра, и тут в кого-то врезаюсь. Я падаю и снова в лужу, поднимаю глаза, а передо мной тот самый грубиян в костюме.
— Опять ты невезучая! — с усмешкой выдыхает он и… обходит меня стороной.
— Ну ты… Ты! Чтоб тебя! — кричу я, а этот смеётся и идёт дальше.
Это было последней каплей — скрывать свою суть я больше не в силах. Правда, поняла это лишь очнувшись, уже сидя сверху на красавчике и молотя того кулаками по его идеально скроенному костюмчику.
— Ох ты, жгучая… — говорит он, облизывая свои пухлые губы, и уже тянется меня поцеловать.
А я ему пощёчину, а он меня на землю: переворот, и я зажата в его объятиях.
— Секса без прелюдии со сбежавшей невестой у меня ещё не было, — шепчет и задирает подол платья.
До меня наконец дошло, что красавчик-то пьян, поэтому я его так легко и повалила. А пьяные они хуже чёртовых сыновей. Как завизжу, как ударю его в пах и наутёк.
Это я только, собирая вещи в квартире свекрови поняла, что грубиян-красавчик-алкаш был в костюме. С бутоньеркой.
Видать не выдержала невеста и сбежала.
Про себя позлорадствовала, хлопнула дверью. А на прощание для свекрови с бывшим женишком и бывшей подружкой тараканов напустила. Затем наколдовала метлу потихонечку и взмыла в небо. Сейчас мне до слёз хотелось маминого пирога с капустой, ну и приходилось признать: пора снова прибегнуть к волшебнику риелтору. Жить-то надо где-то, не у мамы же!
Кстати, вы не думайте: тараканы не какие-нибудь там заморские и ядовитые — наши, домашние, обыкновенные. Они и не кусачие и вообще с ними легко поладить — надо только включать джаз и оставлять перед сном кусочек сахара. Но моему неверному с его мамашей зудяще-нудящей и этой ведьме-тихушнице я об этом не рассказала.
***
Прилетела к родителям и решила ничего не рассказывать. Да и зачем? Они сами всё поняли по свадебному платью мокрому и грязному. В эту секунду я даже порадовалась тому, что они отказались на свадьбу идти. Сначала, конечно, было обидно: я-то думала, Гриша — моя судьба, но ввиду недавних событий рада, что мама с отцом не стали свидетелями позора, не видели улыбки Ларки и не знают про вызванный мною дождь.
Сидя в уютной кухоньке и уплетая любимый пирог, я твёрдо решила, что отныне обойдусь без мужчин. Теперь моей целью было устроиться на работу — с этим помог друг и коллега отца — тот самый волшебник риелтор. У него и квартирка нашлась, и знакомый в поисках сотрудника.
Ну и, конечно, я мечтала проучить всех меня обидевших.
Я живо представила, как еду на собственном «Хамере» мимо обалдевшего Гриши и шокированной Ларки, вся обвешанная золотом и драгоценностями, как сорока, искупавшаяся в сундуке с кладом, и счастливо машу им ручкой с обручальным колечком за полмиллиона. Нет, без колечка. Я же решила — никаких мужчин! Только месть и стремление к независимости. А завтра, между прочим, уже первый рабочий день. Начало моей новой жизни.
Но, чёрт! Нет, лучше его не припоминать… С драконами поладить можно: усыпил и всё, а с чертями так не пройдёт, они мало спят.
Знала бы я заранее какую свинью мне подстроил отец со своим дружком, села бы на метлу и улетела куда подальше. Но я об этом не догадывалась и утром тщательно подбирала гардероб, активно пользовалась косметикой, душилась, пыталась усмирить пушистые волосы, не поддающиеся никакому утюжку или средствам укладки, и репетировала монолог успешной женщины, по воле случая, оказавшейся без работы.