Замуж в туман - страница 41

стр.

Но больше всего меня беспокоил главный вопрос: что я чувствую к Анталю?

***

Ночью, привычно завернувшись в злополучный плащ, я выскользнула из комнаты. Усмехнулась, ночные прогулки становятся привычным делом. В коридоре было темно и тихо, впрочем, я не сомневалась, сёстры своё слово держат.

Подойдя к искомой двери, разделяющей два крыла, я нахмурилась — силовые линии хоть и присутствовали, но были заключены во что-то вроде прозрачного каркаса. Полюбовавшись на это подобие заиндевевших ветвей деревьев, я подняла было руки, но тут в голове раздался знакомый голос.

— Проходи спокойно.

— Спасибо, — отреагировала я, открывая дверь и привычно замирая.

Нет, тихо. А значит, меня ждут.

Магические светильники в общем зале тоже были… словно заморожены. Их холодный свет равномерно заливал часть зала, по которой мне предстояло пройти. Шаг, другой. Светильник за моей спиной погас. Я резко обернулась — нет, ничего. Никого. Судорожно вздохнула и продолжила свой путь.

Светильники за моей спиной гасли один за другим, я слышала это по едва уловимым щелчкам. Наконец передо мной остался один светильник: аккурат над дверью в святилище.

Дверь медленно отворилась, и я шагнула внутрь.

И поняла, что меня ждали.

***

Анталь

День выдался настолько безумным, что спокойно вздохнуть полной грудью я смог только ночью.

Не успели мы с Фалькором устроиться у камина, на сей раз в его комнате, как в моей голове завыла сирена, заставив подскочить на кресле. И уже через несколько минут в терепортационном зале я смог оценить масштаб бедствия.

Телепорты, которые только-только входили в строй, словно взбесились и вылетали раз за разом. Я только и успевал, что бегать от одного портала к другому и соединять поехавшие силовые линии. Если бы не Фалькор, взявший на себя ларгусову часть работы по отстройке телепортов, я бы просто не знал, что делать. Вдобавок ко всему куда-то запропастился Ронин. Мой дворецкий обладал некоторыми… м-м-м… достоинствами, способствовавшими ускоренному решению проблемы, но, увы, активные поиски не дали никаких результатов. В итоге я напрочь забыл про то, что обещал Даре закончить наш разговор; да что там говорить, я забыл, который сейчас час!

Через целую вечность, когда я уже был готов послать всё к ларгусовой матери, произошло нечто странное: порталы в одночасье начали гаснуть, возвращаясь в строй. Я услышал, как выругался Фалькор, и тоже не стал сдерживаться, произведя на свет нечто настолько витиеватое, что друг тут же попросил повторить. Но я не смог, только стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал, как силовые линии сами собой возвращаются в исходное положение.

Определённо, творилась что-то непонятное. Сбои в работе порталов начались полгода назад, но вот чтобы так — никогда.

Прищурившись, я оглядел практически идеальное силовое поле, окутывавшее зеркала переходов, и выдохнул сквозь стиснутые зубы: ситуация складывалась неоднозначная. Подобные странности нуждались в тщательной проверке, а это означало, что в ближайшее время мне придётся фактически здесь поселиться, покидая зал только для того, чтобы поспать. Да и то не факт.

Погруженный в размышления, я не услышал, как ко мне подошёл друг. И только почувствовав тяжелую руку Фалькора у себя на плече, вынырнул из мрачных дум.

— Пойдем, Ант, — голос друга звучал устало, — обсудим.

— Тебе есть что мне сказать? — мрачно откликнулся я, ещё раз проверяя силовые линии: ну а вдруг найду ошибку? Всего лишь маленький узелок на силовом поле, от которого могло всё пойти! Это спасло бы от необходимости проверять всю систему.

— Не надейся, — Фалькор потянул меня к выходу, — не найдешь, я почему-то в этом уверен. А по поводу “сказать” — да.

— Который час? — оглянулся я, нашаривая взглядом настенные часы. Тщетно, при сбое телепортационных линий часы всегда подвергаются воздействию, о чем явственно говорила секундная стрелка, ползущая в обратную сторону.

— Около полуночи, я полагаю.

Осознание того, что к Даре я не успею, накрыло с головой. Хотя почему? Поговорить успею и завтра. Я выдохнул и вслед за другом направился к выходу. Однако что-то не давало покоя. Что-то такое, на грани сознания: незаметное, бесплотное.