Замуж за барристера - страница 44

О том, что это не врожденный порок, он узнал от ее родителей, с которыми общался при расследовании дела Ребекки. Те, конечно, делали вид, что дочь для них мертва и что они не имеют с отравительницей ничего общего, но кое-какую информацию Энтони все же получил. И теперь старался припомнить, не говорили ли они такого, до чего прежде ему не было дела, а нынче могло стать очень важным.

— Душно, — недовольно произнес он, разочарованный отсутствием свежего воздуха. — Наверняка будет дождь.

Ребекка даже не пошевелилась, и Энтони, посмотрев на нее, послал проклятие в адрес давно уже почившего брата. Сколько же зла он сделал за свой век, и Энтони просто невероятно повезло вырваться из его рук живым. Останься он в Кловерхилле, вероятно, уже покоился бы себе в фамильном склепе рядом со скоропостижно скончавшимся отцом, единственным из жертв Джорджа Рида принявшим смерть в поместье.

У Энтони не было доказательств, но он навсегда запомнил кровавые белки глаз бившегося в агонии отца. Точно такими же они были и у мертвого Джорджа. И, вероятно, у всех трех его жен. Те погибли за пределами Англии: на корабле средь океана; на островах; в какой-то захудалой французской деревеньке — там, где подтвердить отравление не представлялось возможным. Ребекке невероятно повезло, что сразу после свадьбы ее свалила жесточайшая лихорадка и молодой муж не сумел увезти ее в свадебное путешествие. Очевидно, Джордж решил воспользоваться ситуацией и списать гибель очередной жены на болезнь, но каким-то образом принял яд сам. Наверное, и у Ребекку был свой ангел-хранитель, однако сейчас он настолько устал от ее апатии, что отказывался добросовестно выполнять свою службу. И ему нужен был помощник.

Кликнув нанятую им для Ребекки горничную и велев ей присмотреть за хозяйкой, Энтони спустился в холл, на ходу припоминая свои беседы с невесткиными родственниками. Он отличался идеальной памятью, позволяющей восстанавливать в ней все необходимые события с мельчайшими подробностями, однако зацепиться в былых разговорах со свидетелями и сейчас оказалось не за что. Мог ли он пропустить нечто, не относящееся к былому делу, но имеющее первостепенное значение теперь? И имелась ли вероятность спасти несчастную Ребекку от самой себя?

Пожалуй, стоило еще раз повидаться с ее семьей. Возможно, Ребекка всего лишь мучилась из-за их к себе отношения, и во власти Энтони было переубедить отказавшихся от дочери упрямцев. Жаль, что он не додумался до этого раньше, когда был свободен. До Бристоля, где проживали невесткины родные, ехать было недолго, но Энтони опасался оставлять Ребекку и Джозефа без присмотра: если первая не желала хоть как-то поддерживать еле теплившуюся жизнь, то последний, напротив, был преисполнен энергии и желания попасть с новые неприятности. Ведь отправится же в Ноблхос, начнет там расспрашивать и разнюхивать и испортит Энтони все прикрытие. Покуда-то все были уверены, что он день за днем приезжает в поместье Уиверов, потому что пытается завоевать сердце Элизабет, и Энтони предпочитал, чтобы так все и оставалось. Нельзя было выдать истинную причину такого его поведения, иначе преступник затаится и нанесет удар тогда, когда Энтони не будет иметь возможности его предотвратить. Несмотря на данное Элизабет обещание.

— Смотри, что я нашел! — послышался из передней торжествующий голос Джозефа, а следом появился и он сам, прихрамывая и неся в руках две знакомые корзинки. — Эмили вчера так быстро убежала, что забыла их забрать. Чем не повод наведаться в Ноблхос и завести полезные знакомства?

— Не в этот раз, — улыбнулся Энтони и протянул руку к корзинам. — Однако твоим предлогом я воспользуюсь: даже если старшая мисс Уивер не пожелает меня видеть, с младшей мы придумаем, как ее смягчить.

— Чем ты ей опять не угодил? — закатил глаза Джозеф, однако Энтони вместо ответа лишь махнул и вышел из дома.

На небе действительно собирались тучи, предвещая скорую грозу. Наверное, стоило бы взять с собой зонт, но возвращаться Энтони не хотел: может, хоть дождь охладит голову, заставив спуститься на землю и принять очевидное? Потому что никаких доводов не хватало, чтобы угомонить разошедшееся сердце и разбушевавшуюся фантазию.