Замужество Кэролайн - страница 56

— Прощай, Джеффри. Это лучший прощальный подарок, который ты мог мне сделать. Теперь я знаю, что все, что случилось, было не напрасно. По крайней мере двое членов моей семьи счастливы, Доринда и ребенок. Обещай, что не скажешь Доменико, где я.

Кэролайн терпеливо ждала его обещания, и Джеффри ворчливо согласился. Она поднялась на цыпочки, быстро поцеловала его и направилась к самолету. Джеффри глядел ей вслед с тяжелым сердцем и, когда она превратилась лишь в темное пятнышко вдалеке, хмуро пошел к машине, подождал, пока самолет взлетит, и поехал по направлению к городу.

Таксист, которого остановила у вокзала в Саутгемптоне маленькая стройная девушка, был по натуре несентиментальным человеком. В процессе работы ему приходилось иметь дело с разными странными личностями, и он привык всегда вести себя сурово, но эта девушка натолкнула его на мысль об испуганной молодой лани. Ее широко распахнутые голубые глаза будто молили сжалиться над ней, у нее было растерянное и робкое выражение лица, которое странным образом смягчило сердце водителя.

— Куда едем, мисс? — ворчливо спросил он.

Кэролайн достала из кармана листок бумаги и прочитала адрес Джейн.

— Доставлю вас туда через десять минут! — последовал ответ, и Кэролайн с облегчением уселась на заднем сиденье.

Когда такси остановилось перед аккуратным домиком с пестрыми занавесками на окнах, Кэролайн пожалела, что не послала сначала телеграмму. Что, если Джейн нет дома или они уехали отдыхать?

Она попросила таксиста подождать и с некоторым трепетом пошла по дорожке к двери.

Ей открыл высокий приятный мужчина с пронзительным взглядом моряка, который мгновение, не узнавая, смотрел на нее, а потом они заговорили оба разом.

— Джим, я…

— Кэролайн, как здорово! Я тебя сразу не узнал. Заходи!

Он позвал Джейн и втащил Кэролайн в крохотную прихожую.

Джейн выбежала из кухни, и, когда увидела Кэролайн, ее радость не знала границ. Она подскочила и заключила Кэролайн в объятия:

— Милая! Почему ты не сообщила нам, что приезжаешь?

— Мне пришлось поспешно уехать, Джейн. Надеюсь, я не причинила вам неудобств, но я всегда могу переехать в гостиницу.

— В гостиницу? Только посмей! Мы так хотели тебя увидеть. Я недавно говорила Джиму, что если вскоре не получу от тебя подробного письма, то сама полечу в Рим, чтобы узнать, как ты там.

Джейн чуть отстранила Кэролайн от себя и взглянула ей в глаза, немедленно заметив наигранную широкую улыбку. По ее лицу пробежала тень беспокойства, и, незаметно кивнув мужу, чтобы он оставил их одних, Джейн бережно повела Кэролайн в маленькую гостиную и усадила в уютное кресло. Она пододвинула поближе стул и спросила:

— Ладно, милая, хочешь поговорим?

Кэролайн давно уже привыкла к прямолинейности Джейн, но столь внезапный вопрос обескуражил ее, И она с плачем опустилась на колени и, прижавшись к коленям Джейн, поведала ей всю горестную историю.

В последующие дни Джейн терпеливо пыталась спасти Кэролайн от депрессии, которая то и дело грозила завладеть ею. Знакомый смех близнецов разрывал ей сердце, тут же напоминая о Вито. Вид высокого мужчины, шагающего в отдалении, тут же пугал ее, и ей требовалось время, чтобы убедить себя, что это не Доменико, а всего лишь незнакомец. Боль в сердце не становилась слабее, но постепенно Кэролайн научилась ее скрывать даже от Джейн. Она притворялась веселой и беззаботной, играя с близнецами и болтая с их родителями, как и в дни до своего замужества.

Кэролайн провела у Джейн почти четыре недели и не хотела злоупотреблять ее гостеприимством. Она заикнулась, что ей пора найти работу и жилье. Джейн умоляла ее остаться, но Кэролайн была непреклонна и начала строить планы. Прежде всего ей необходимо сообщить мистеру Уилкинсу, что Доринда нашлась, и тут она вспомнила, что у него по-прежнему хранятся деньги от продажи ее дома и мебели.

На следующий день Кэролайн отправилась в маленький городок, где работал мистер Уилкинс. Ей очень хотелось повидать Элин с мужем, но она решила, что не сможет отвечать на их расспросы о Доменико. Она направилась прямиком к мистеру Уилкинсу. Он уставился на нее поверх своих нелепых очков, и первые его слова ужаснули ее: