Замужняя невеста для короля - страница 9

Горбунья выглядела гордой от важности предстоящей ей миссии. Глаза её лучились счастьем. Я почти уверилась в том, что Ланфа не поддержит меня, задумай я побег.

 Глава 4

Попробовать стоило. Я долго расхаживала по комнате, собираясь с мыслями. Служанка мялась у порога, поглядывала за дверь, будто торопилась куда-то.

— Тебя ждут? — спросила я. Ланфа покрутила головой и вопросительно уставилась на меня. Набрав воздуха в грудь, я решилась: — Поможешь мне убежать?

— Куда? — такой удивлённой горбунью я ещё не видела.

— С Кофрских земель.

Полминуты Ланфа хлопала ресницами, лицо её стало печальным:

— Зачем бежать, барышня? Разве плохо здесь? Да и куда податься-то? Домой явишься?

Услышав её предположение, я вздрогнула всем телом. Под отцовскую крышу меня и плётками не загнали бы.

— Ну-у… — протянула я, не признаваясь, что до сих пор не задумалась о цели побега, — …устроюсь где-нибудь. В школе могу преподавать.

— Да кто ж тебя на работу возьмёт? В школе! — сердито сдвинула брови горбунья. — А то там своих учёных нет. Жильё опять же нужно! А защитит тебя кто, если обидчик найдётся?

Стало неловко за собственную наивность. Почему такие простые вопросы не пришли в голову мне самой? Сбежать от жениха — полдела. Средств у меня не то что на жизнь, даже на дорогу домой не найдётся. А дома я никому не нужна — в этом сомнений не было. От огорчения ноги мои ослабли, пришлось сесть на оттоманку. Я упёрлась кулаками в её атласное сиденье и опустила голову. Ланфа опустилась рядом и обняла за плечи:

— Что ж ты от своего счастья бежать задумала, горюшко?

Она принялась рассказывать мне, каков человек барон Кофр. Поискать ещё такое золотое сердце. От замечания о том, что сама горбунья не так давно называла чёрного вдовца кровопийцей и злодеем, отмахнулась. За неделю дороги моя гувернантка наслушалась от кучера рассказов о лучшем в королевстве хозяине, и слухи о его жестокости иначе как бреднями завистников теперь не называла.

— Послушаешь тебя, — упрямилась я, — так и жёны его не мрут, словно мухи осенние.

Вздохнув с печальным стоном, Ланфа отпустила мои плечи и сложила руки на коленях. Пришлось мне выслушать повесть о несчастном Циантине Кофре. Впервые он женился четырнадцать лет назад, и не было во всём королевстве пары более счастливой. Молодые обожали друг друга, насмотреться не могли в любимые глаза. Но длилось это блаженное состояние один день. Разбирая поздравительные письма, молодожёны натолкнулись на одно, испортившее не только праздник, но и всю жизнь. В послании сообщалось о проклятье, запущенном в день свадьбы баронета.

— Что за проклятье? — перебила я Ланфу. — Речь о супруге? Она должна была умереть?

Горбунья пожала плечами:

— Толком никто не знает. Вернее, из слуг никто. Из подслушанных разговоров стало ясно, что дело в старшем, ныне покойном бароне Кофре.

— Что с ним не так?

— Прежний хозяин был проходимцем.

— Кем?

— Этим… — Ланфа помахала руками, изображая крылья, — что вызывают демонов из преисподней и летают на них, словно птицы. — Она с прищуром посмотрела на меня: — Нынешний-то тебя так и перенёс сюда?

Я невольно потянулась к ладанке, висящей на шнурке. Бабушка подарила когда-то в надежде, что святая вещица будет меня хранить.

— О боги! Почему проходимец? Привратник. Или Перевозчик, но это запрещено. — Я не стала уточнять, что призыв демонов тут не при чём, с засевшими в голове Ланфы предрассудками бороться бесполезно.

— Не знаю, как по-научному. В народе проходимцами зовут. Так вот, — продолжила рассказ горбунья, — барон этот, отец нашего, отказал одной ведьме. Та просила перебросить её к сыну в столицу. Болел сын-то, хотела спасти.

Она замолчала, вглядываясь в моё лицо, словно пыталась определить, понимаю ли я глубину проблемы.

— Ну и?

— Не согласился проходимец этот. Запрещено, говорит. Прям как ты сейчас.

— Правильно отказал. Кому ж охота на плаху?

— Правильно, неправильно, а прокляла она баронета. Мальчонке тогда лет шесть было. А чтоб побольней ударить, сделала отложенное проклятье на женитьбу. Вроде и счастье и сразу тебе — несчастье.

— А потом что?

— Понятно, что. Первая супруга умерла, он, хоть и любил её, а второй раз быстро женился. Но уж, говорят, по обязанности — чтобы род продлить. Да только эта и того не протянула. Через три с половиной года откинулась.