Занавес, господа! - страница 10

Ее пальцы скользнули по моему обнаженному предплечью и вдруг замерли, впившись в кожу.

— Посмотрите! — воскликнула она. — Розы!

Я устремился по нити ее взора и действительно увидел: в стройном ряду розовых кустов три цветка выпадали из общей гармонии. Их головки печально свисали со стеблей.

Я зашел в комнату, которую оккупировал Земцов и которая, судя по всему, служила в четырехкомнатной квартире кабинетом. Иван сидел за письменным столом, а рядом с ним что-то быстро говорил, не разжимая губ, Виктор Хан.

— Помешал? — спросил я больше для проформы.

— Закончили. — мрачно кивнул Земцов.

Виктор Хан поднялся, как деревянная кукла, без лишних движений, и вышел. У него была занятная походка — колени, казалось, сгибались только под строго определенным углом.

— Осталась еще одна. Эта актриса, Витимова, — устало сообщил Иван. — Но все говорят примерно одно и то же.

— Я сейчас разговаривал с Валерией Старцевой. Она…

— Знаю. Про то, что ей померещилось на верхнем балконе. Марат пошел разбираться.

— Померещилось — не померещилось, но я сейчас на этом балконе заметил любопытную вещь. Там розы — в ряд, а у трех сломаны головки. Если действительно кто-то спускался сюда с верхнего этажа, то в темноте вполне мог эти цветки сшибить. Ведь отчего-то они сломались. Да и вообще эта Валерия по виду не настолько впечатлительная дама, чтобы ей вот так просто что-то привиделось.

— По дамам ты — специалист, — изрек Иван давно и многими муссируемую гипотезу. — Все может быть.

Он хотел еще что-то добавить, но не успел, потому что в двери появился Марат, а следом — Варвара. Тут же в проем просунулась рука сержанта, попытавшегося схватить Варвару за локоть, но она увернулась. Сержант явно не отличался расторопностью — несколькими минутами раньше перехватить меня ему также не удалось.

— Оставь, — отмахнулся Земцов. — Страж называется. — И, обращаясь уже к Марату, спросил: — Ну?

— В квартире на пятом этаже никого нет. Посмотрел замки, они хорошие, отмычкой просто так не возьмешь. А чтобы пытались взламывать дверь — не похоже. Кавешниковы говорят, там живут некто Сысоевы, муж с женой, их дочка с зятем и двое внуков. Все сейчас в отъезде. Дочка с зятем и детьми уехали месяц назад к родителям мужа. Сами Сысоевы уже три недели отдыхают в санатории "Сосновка". Они попросили Кавешниковых присмотреть за квартирой, ключи оставили. Мы туда с Кавешниковыми сходили. Никаких признаков, что там кто-то был. А балконная дверь изнутри закрыта. Я так думаю, что через квартиру никто на балкон проникнуть не мог. Я даже в этом уверен, потому что пол в квартире оргалитом покрыт, причем недавно покрашенным, на нем тонкий слой пыли хорошо виден. Если бы кто вошел, след бы оставил. А следов нет.

— А с чердака могли на балкон залезть?

— В принципе чердак заперт. Но замок там навесной, хлипкий. Богачев его без проблем открыл и со Снежковым они там сейчас ищут. Да, кстати, я Билибина отправил снова порыскать в кустах под балконом. Он все равно уже свои брюки испакостил. — Марат усмехнулся — его усмешка всегда напоминает гримасу человека, у которого сильно стрельнуло в ухе. — Если на балконе действительно кто-то курил, то не исключено, что окурок вниз бросил. Не в карман же засунул. Хотя черт его знает. В общем, пусть Билибин постарается. Он у нас везучий.

— Это точно, — подтвердил Иван и сунул руку под стол, откуда извлек тот самый тряпичный сверток, упакованный на сей раз в полиэтиленовый пакет.

Земцов осторожно развернул тряпку, и я увидел то, что скрыл от меня Марат, — старый, с облезлой ручкой молоток. На заостренном конце хоть и слабо, но виднелись следы крови. Зато эти следы были очень хорошо различимы на светлой тряпке.

— Маловато крови на молотке, — недовольно сказал Иван. Можно подумать, что он снимал крутой боевик. — Но все за то, что Потоцкого именно им и ударили, а потом выбросили в окно. — И без перехода продолжил, обращаясь к нам с Варварой: — Погуляйте пока, мне еще надо с Витимовой пообщаться.

В гостиной, где еще недавно было, как на похоронах в момент опускания гроба, теперь, похоже, наступил момент поминок после пятой рюмки. Лица у всех были по-прежнему скорбные, однако уже более оживленные, а угрюмое молчание сменилось шелестом голосов. За столом о чем-то тихо переговаривались Сергей Павлович с Костей Поспеловым, на диване — Марина Ивановна с Верой Аркадьевной, в чью беседу периодически вклинивалась Валерия. Молчали лишь Виктор Хан и Евгений Борисович. Струев попивал холодный чай, отламывая ложечкой кусочки торта, а Виктор с непроницаемым лицом сосредоточенно смотрел куда-то в угол. Нас встретили, как разведчиков, вернувшихся с боевого задания. Все разом встрепенулись, даже Виктор головой повел, при этом их вопрошающие взоры были очень даже красноречивы.