Занавес, господа! - страница 13

Когда позвонила Ольга? Земцов прямо вцепился: скажи с точностью до минуты. А я до минуты не помню. С чего мне было это запоминать? Где-то около одиннадцати ночи. Надо конкретнее — пусть позвонит на телефонную станцию. Невелик труд.

Все, конечно, сгрудились у телефона. Вернее, у двух телефонов. Потому что один аппарат стоял в гостиной, а второй, параллельный, — в комнате напротив, где позже Иван свои жертвы терзал. Со мной в гостиной, это я точно помнила, остались Кавешниковы и Струевы. Кстати, комнаты эти разделяет коридор, но находятся они в одном конце квартиры, а кухня — в противоположном. Звукоизоляция же в доме, как в каземате. Опять же все слушали, о чем на другом конце земли говорили, а не что делается в другом конце квартиры.

Что происходило дальше? В принципе, ничего особенного. Хотя все вели себя довольно бестолково: часто говорили сразу по двум телефонам, периодически перебивали друг друга и так далее. Но что существенно: никто не мог поручиться — я это уже выяснила и Земцов то же — что все видели друг друга постоянно.

Начать со Струевых. Тамара попросила у них чей-то адрес. Евгений Борисович выходил в прихожую за сумкой Марины Ивановны, но записную книжку не нашел. Тогда на поиски отправилась сама Марина Ивановна и обнаружила ее в сумке Евгения Борисовича. С аналогичной просьбой обратилась и Ольга, но к Валерии. И Валерия тоже выходила в прихожую, где лежала ее сумка. Затем разволновалась чувствительная Елена Витальевна, и в гостиную явился Виктор Хан спросить, где у Кавешниковых валерьянка. За валерьянкой в спальню отправился Сергей Павлович, но потом Вера Аркадьевна сказала, что для Елены Витальевны валерьянка — вода, и пошла за более сильным лекарством. Кстати, вода все же понадобилась, и за ней к нам пожаловала сама Елена Витальевна. Ну а Косте приспичило в туалет, о чем он сообщил со свойственной врачам естественностью.

Если верить Елене Витальевне и Валерии, Потоцкий, который был с ними в одной комнате и разговаривал с Ольгой самым первым, тоже отлучался. Зачем — непонятно, а вот куда — ясно. Нашли-то его на кухне. Да и нашли, признаться, не сразу. Когда закончились разговоры-переговоры, охи-вздохи и тому подобное, все уселись снова за стол и решили выпить за успехи Ольги и Тамары. И тут обнаружили, что Глеба нет. Сергей Павлович еще выглянул из комнаты, крикнул, дескать, ждем, но Глеб не откликнулся. Подождали пару минут — мало ли что, может, в туалет человек зашел, а потом Костя за ним отправился. Кто-то еще пошутил: Глеб, наверное, в обморок упал от радости общения с невестой. Вернулся Поспелов с вытаращенными глазами и трясущимися губами.

Если бы в тот момент, когда Костя сообщил, что Глеб мертв, в окно влетел марсианин и попросил бокал шампанского, это вызвало бы меньший шок. Потоцкий, лежащий на полу в кухне будущих родственников, — такое выходило за рамки всякого понимания. Тем более, что даже самый наивный человек не смог бы предположить, что на голову Глеба случайно упал кирпич.

Наивным оказался Земцов. Взял да и брякнул:

— Кто и за что убил Потоцкого?

Мое настроение не имело ничего общего с веселостью, но я засмеялась.

— Твое мнение?

Я перестала смеяться и ответила совершенно серьезно, что у меня мнения нет никакого.

— Жаль. — Бедный Ваня, как я его разочаровала, не преподнесла на блюдечке имя убийцы! — Тогда давай о Потоцком. Что он из себя представлял?

По большому счету о Глебе я могла бы рассказать не так уж и много. Встречалась с ним исключительно в доме Кавешниковых, а коллективное общение — не повод, чтобы говорить, будто хорошо знаешь человека. Конечно, он был женихом Ольги. Но, во-первых, сама Ольга из тех приятельниц, с которыми приятельствуешь долго, но, что называется, не каждый день. А, во-вторых, в жениха Глеб превратился где-то полгода назад. А до этого просто считался многолетним другом семьи Кавешниковых. Что скажешь, случается и так: друг, друг, друг, а потом — бац! — жених. Ольга даже считала, что вполне симпатичный. Но на мой взгляд — среднестатистический.

Что касается моего восприятия внешности, то тут, наверное, все дело в Погребецком. Он у нас красавец. Высокий, фигура атлета, лицо американского киногероя, а глаза, по выражению одной моей знакомой, как густой туман. К тому же Игорь за собой тщательно следит: свои темные густые волосы стрижет только у постоянного парикмахера, одежду и обувь выбирает привередливо и все содержит почти в идеальной чистоте. Не мужик, а картинка, а я рядом с этой картинкой — как рыжая клякса. Хотя он меня уверяет, что это совсем не так.