Занимательная геометрия (СИ) - страница 34
– Стоп-стоп! Как это – ужинать? Он тебя уже по ресторанам водит?
– Нет… Я пока живу у него дома… Здесь проблема квартиру найти, снять гостиницу – тоже.
Снова – пауза. Вероника готова была поклясться, что подруга присвистнула и зависла, перед тем, как набрать ответ.
– Охренеть! Подруга, так с этого и нужно было начинать!
– Ничего не нужно. Мне уже ищут квартиру, как только найдут – перееду.
– Я бы не торопилась… Если обстоятельства так складываются, нужно их использовать на полную катушку. Давай-ка, дорогая, не теряйся там. Глядишь, и выйдет что полезное. А то просидишь до старости в обнимку со своим Михаилом.
– Ника! Да сколько можно-то? Ты прекрасно знаешь, что я никогда не сделаю ему больно или плохо.
– А ты не делай. Пофлиртуй немного, насладись вниманием крутого мужика, а потом вернешься домой, как ни в чем не бывало. Мишке и знать ни о чем не стоит.
Ника всегда считала, что флирт – лучшее, что могла придумать природа для поддержания организма в тонусе. И никогда себе не отказывала в маленьких шалостях, ни к чему не обязывающих. Пыталась научить этому Веру, но пока – безрезультатно.
– Да ну тебя, с твоими советами…Вот знала же, что ничего хорошего не предложишь.
– Это потому, что ты у меня – дурочка наивная. В старости вспомнишь мои наставления, да поздно будет…
– Ладно, спасибо, что не послала к черту. Пока, дорогая, спокойной ночи. Мне еще Мише нужно позвонить.
– Лучше бы с шефом своим горячим помирилась, дурочка. Ладно, целую тебя, спокойной.
И отключилась.
Вероника еще долго сидела, гипнотизируя экран, пытаясь привести мысли в порядок. Беседа с подругой этому не помогла, а внесла еще больший раздрай и сумятицу. Вера терпеть не могла находиться в таком состоянии.
Захлопнув ноутбук, девушка набрала номер Миши. Он ответил с первого же гудка, словно сидел в ожидании. Она не сомневалась, что именно так и было.
– Привет, моя хорошая. – Словно обдало теплым воздухом, таким родным и милым был его голос. – Я скучал, думал, уже не вспомнишь…
– Привет. Разве можно о тебе забыть, весь день помнила.– Все заботы растаяли, будто по мановению руки. Вот он – хороший, добрый, любящий. Готовый услышать и поддержать и днем, и ночью. А все, что Ника придумывает – ерунда, откуда ей знать, каково это – чувствовать, что у тебя есть дом, который всегда ждет свою хозяйку, и это чувство нельзя ни на что променять…
– Люблю тебя, малыш. Ощущение, что уже два месяца прошло, а не два дня…
– Миш, ну ты же раньше меня уехал… Уже не два дня, а две недели скоро будет.
– Тогда я знал, что ты дома, а теперь еще дальше стала. Совсем тоска. Я в этом Питере скоро взвою, погода мерзкая, на работе застой, вообще никуда не двигаемся, и ты далеко.
– Угу. Скоро вернемся. И ты, и я. Правда же?
– О, да! И больше ты у меня никуда не поедешь. На крайний случай, с собой утащу, но одну, к черту на кулички – не пущу.
– Миш, я сама надеюсь, что больше кататься не придется.
– Ага. А если придется – пойду сам разговаривать с вашим Палычем.
– Ох, и ты туда же… Может, я сама как-нибудь разберусь? Все-таки, это моя работа…
Металл в голосе проявлялся всегда, когда Михаил пробовал вмешаться в её рабочие проблемы. Он считал, что это нормально, когда мужчина защищает интересы своей женщины, а у Веры было совершенно другое мнение на этот счет. Моя работа – мои проблемы. Это было единственным серьезным камнем преткновения в их разговорах.
– Ну, хорошо. Посмотрим. Но – предупреждаю: начнут обижать, всех на клочки порву!
– Я знаю, пока не стоит…
За милым трепом пролетело полчаса, потом еще столько же… Вера засыпала, полностью умиротворенная: голос Миши успокоил и привел в равновесие все, что дрожало и ворочалось внутри. Больше никому не удавалось так на неё действовать.
Дэн засыпал в мрачном настроении, проснулся – немногим лучше. Девчонка вечером так и не снизошла до его скромной персоны, так и просидела в комнате, не показывая носа. Ему становилось муторно при мысли, что и утром придется наблюдать кислое выражение лица и делать вид, что ничего не было. Еще из старой жизни он помнил, как погано начинать день в таком вот тягостном молчании, перемежаемом искусственными улыбками и поддельным интересом.