Занзабуку - страница 29

Я думаю, никто из видевших «Великолепие первобытного» никогда не забудет старого критика танцев. Хотя мы и совершили подстановку, я не считаю, что мы обманули зрителей. Мы хотели показать пигмея, выражающего чувства, понятные любому человеку.

В фильме старик критикует танец охотников на слонов — самый интересный из танцев пигмеев. За день до этого охотники убили слона (о самой охоте я расскажу ниже) и принесли в деревню много мяса.

Женщины занялись приготовлением жаркого с приправой из различных кореньев и трав, а мужчины и дети окружили их и, наблюдая, как они хлопочут, весело переговаривались в предвкушении пиршества. Но вот мясо готово и разложено на большие листья. Мгновенно наступила полная тишина.

Я с ужасом смотрел, как огромные куски быстро исчезали в желудках пигмеев. Мне пришлось достаточно заниматься стряпней во время путешествий, я могу довольно точно определить на глаз вес мяса, и я уверен, что мужчины съели на этом пиру по семь-восемь футов слонового мяса, а женщины и дети лишь немногим меньше. Кожа на их животах туго натянулась, казалось, она готова лопнуть, и я понял, почему у пигмеев такие отвислые животы.

Когда пигмеи добудут мясо, они наедаются до отвала. Из-за тропической жары они не могут сохранять мясо про запас, и порой им приходится подолгу голодать.

Закончив пир, пигмеи пришли в очень хорошее настроение, но обильная трапеза сделала свое дело, и они один за другим ложились на спину и засыпали. Этой ночью танцев не было, а на следующее утро мы не слышали ни одной перебранки. И никто не пошел на охоту. Они отдыхали, дремали или разговаривали о вчерашнем пире.

Но к полудню пигмеи мало-помалу раскачались, и, так как хорошее настроение не покидало их, начались танцы. Танец должен был воспроизвести охоту на слона.

Мне посчастливилось — солнце стояло в зените, и освещение было превосходное. В глубине леса я не смог бы ничего заснять, ибо там царит постоянный сумрак, но поляну, где находился лагерь пигмеев, два или три часа в день освещали солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь небольшую «дыру» в густом пологе листвы. Это напоминало съемки на дне глубокого колодца, и я старался использовать каждый светлый час. Но нередко ничего «киногеничного» в эти часы не происходило. Поэтому можете представить себе мою радость, когда для танца охотников на слонов все необходимое соединилось, подобно тому как отдельные куски конструкторской головоломки соединяются умелой рукой. Полученные мною на этот раз снимки — одни из лучших в моей коллекции.

У меня было достаточно времени для подготовки, потому что пигмеи сначала соорудили модель слона. Любопытно было смотреть, как они делали это. Их «слон» был не выше, чем они сами. Две палки, воткнутые в землю, заменяли ноги «слона», большое бревно между ними — его туловище. Зато хвост приделали настоящий — он принадлежал слону, убитому накануне, и был великоват для бревна и двух палок. Но пигмеев это не смущало, ибо хвост слона имеет для них особое значение.

После убийства слона предводитель охотников всегда спешит, пока к туше кто-нибудь не прикоснулся, отрезать хвост, который затем забрасывает в чащу. Сначала я думал, что это подарок лесным духам, так как знал обычай пигмеев всегда уделять им часть своей добычи. Но позже мне рассказали о вредном магическом действии слонового хвоста: если какая-нибудь пигмейка увидит его, она станет бесплодной. Тем не менее у модели был настоящий слоновый хвост. Оказывается, для пигмеек опасно лишь лицезрение хвоста только что убитого слона.

Большие зеленые листья, прикрепленные к одному концу бревна, заменяли «слону» уши, а изогнутый стебель банана — хобот. Соорудив «слона» в центре поляны, охотники отошли к ее краю. Они вооружились тонкими прямыми копьями из твердой древесины с заостренными железными наконечниками, отшлифованными до блеска «точильными» гладкими камнями. Голову каждого охотника украшало перо попугая, прикрепленное к коротким волосам камедной смолой, или убор из перьев и цветов.

Глухо, в очень медленном темпе зазвучали барабаны. Сначала я даже не мог уловить никакого ритма, а просто слышал редкие приглушенные звуки. Но когда из лесу появились пять охотников во главе с Эдодо, я понял, как прекрасно эта музыка гармонирует со сценой, изображающей крадущихся охотников.