Занзабуку - страница 34

В тропическом лесу насекомые постоянно тревожат человека, а леопарды нападают довольно редко. Тем не менее мне рассказывали (хотя и не очевидцы) о нескольких случаях, когда леопард забирался в хижину пигмеев и утаскивал ребенка. Сомневаться в правдивости этих историй нет оснований. Леопард — умное, молчаливое и хитрое животное, а когда голоден или загнан в угол, он способен на отчаянно смелые поступки.

На следующее утро на поляне собралось уже около семидесяти пяти пигмеев. В вечер нашего прибытия я слышал барабанный бой, разносивший весть о появлении в лесу бвана букуба — белого человека с большим количеством подарков. Хижины вновь прибывших заполнили бы поляну, а мне для съемок нужен был большой свободный участок. Поэтому я убедил пришедших пигмеев соорудить свои жилища на соседних полянах или расчистить в лесу новые участки. Хотя они не совсем поняли, зачем мне это нужно, они охотно исполнили мою просьбу.

На третий и четвертый день продолжали прибывать все новые и новые пигмеи. К пятому дню на большой поляне и соседних с ней расположилось в общей сложности около пяти сотен пигмеев — гораздо больше, чем было нужно для съемок, и они даже мешали друг другу. Билл Дине, обещавший собрать сотню пигмеев, был удивлен их многочисленностью и даже сделал примерный подсчет.

Хотя пигмеев собралось слишком много и не все могли участвовать в съемках, я решил никого не разочаровывать. Ведь некоторые из них прошли не один десяток миль сквозь чащу, чтобы помочь мне и получить за это подарки. Каждое утро я наделял ими вновь прибывающих. Это доставило мне несколько хороших кадров, но также сделало необходимой поездку для пополнения моих запасов.

Когда пигмеи выстраивались в очередь для получения подарков, они никогда не ссорились, не толкали друг друга и не ругались. Они вели себя спокойно, дисциплинированно и добродушно, соседи по очереди дружелюбно переговаривались, широко улыбаясь и причмокивая губами. Чтобы заснять эту сцену, я высыпал мешок соли на листья и наделял каждого пригоршней соли. Получив соль, пигмей немедленно отправлял ее в рот.

Хотя я старался уравнять порции, это не всегда удавалось, и иногда кто-нибудь получал значительно меньше соседа, но ни один «пострадавший» не жаловался. Пальмовое масло хранилось в больших пятигаллонных банках, и пигмеи сделали для него «пакетики» из больших листьев, которые они держали, сложив ладони лодочкой.

Большинство тут же выпивало масло и облизывало листья. Некоторые женщины переливали масло в глиняные горшки. Травы и зелень, приготовленные на этом масле, — одно из любимейших кушаний лесных жителей. Соль необходима всякому живому существу, а пальмовое масло очень богато витаминами, и организм пигмеев требовал именно этого, а их вкусы правильно отражали не только их желание, но и потребность.

При распределении подарков пигмеи держались с таким достоинством и спокойствием, что я невольно вспомнил об эпизоде из моего первого путешествия. Тогда у меня были соль и масло, но лишь несколько сигарет. Лесные жители любят курить, и, узнав об этом, я отдал им весь свой запас — одну неполную пачку. Каждый счастливец, получивший сигарету, ломал ее пополам и делился с соседом. Это делалось просто, как нечто само собой разумеющееся, ибо вся жизнь пигмеев подчиняется закону: все, добытое членом семьи, делится на всех.

Кроме подарков, розданных вначале всем пятистам пигмеям, активные «актеры» получили посбо, вернее, небольшую часть его. Посбо в Итури называется недельный паек проводников, носильщиков и вообще «постоянных» рабочих. Время от времени я «награждал» их солью и бананами, но этим и исчерпывалось «жалованье».

Пигмеи жили в привычной обстановке — в лесу и продолжали охотиться, собирать ягоды, коренья и зеленые листья, напоминающие по виду салат. Окончательный расчет, или матабиши, состоялся перед моим отъездом из Итури. Я не стал расплачиваться с каждым пигмеем, а дал каждой семье определенное количество сушеной рыбы, орехов и соли. Те, кто танцевал или «играл» в каких-либо других сценах перед аппаратами, получили больше.