Западня на сцене - страница 18

— Если! — Штегеман положил руку на колено Краусу. — Вон Позер, он, по-моему, ищет нас.

Обер-лейтенант встал и махнул Позеру, беспокойно озиравшемуся в дверях.

— Интересно, с чем он пришел?

Маркус наблюдал, как криминальмейстер Позер в распахнутом пальто и со шляпой в руке лавирует между столиками. Вот он чуть-чуть не столкнулся с официантом.

— Что случилось?

Позер взял у соседнего столика свободный стул и сел, чем-то явно встревоженный.

— Крампе нам наплел сорок бочек арестантов, — сказал он. — Этот такой примитивный с виду Голиаф провел нас за нос.

Маркус не верил своим ушам.

— Каким таким образом? — спросил он, донельзя удивленный.

Криминальмейстер наклонился к нему.

— Помните, что он говорил? Будто еще перед окончанием пьянки поднялся наверх, чтобы проспаться. — Сделав короткую паузу — он нагнетал напряжение, — оглядел по очереди всех присутствующих. — Ложь от начала до конца! Крампе вышел из столовой примерно минут за пятнадцать до несчастного случая, объявив всем, что пойдет искать Пернвица. Чего он в этом состоянии хотел от главного режиссера, ясно как день.

— Откуда вам это стало известно?

— От декоратора, его фамилия Блехшмидт. Я с ним встретился несколько минут назад в театре. Он пришел так рано потому, что перед генеральной должен был поправить кое-что в декорациях.

— А откуда Крампе узнал, что Пернвиц дошел уже до будочки вахтера, а потом повернул обратно?

— Да от этого самого декоратора!

Маркус расслабился, откинулся на спинку стула. Неожиданный поворот! Еще одна версия…

— Ну, рассказывайте, — проговорил он устало. — Только с самого начала.

— Все очень просто. Декоратор Блехшмидт после разбора репетиции задержался на некоторое время на арьерсцене. Во время репетиции опустилась боковая часть задника. Потом он собирался заглянуть в буфет столовой, чтобы купить для дома банку апельсинового сока. В городе его сейчас нигде не купишь. Он уже спустился на последнюю ступеньку стремянки, когда увидел стремительно взбегавшего по лестнице Пернвица, который его не заметил и прямиком направился в сторону женских гримерных.

— Чуяло мое сердце, что эта Мансфельд врет и глазом не моргнет.

— Все мы это чуяли, Бенно! — улыбнулся Штегеман. — Иногда ты действительно простодушен до того, что дальше ехать некуда. — Нет, извини, — возмутился лейтенант. — Я…

— Продолжайте, товарищ Позер, — Маркус решительно положил конец их перепалке.

— Итак, Блехшмидт спустился в столовую, — продолжил свой рассказ криминальмейстер, — где застал председателя месткома и баритона Мерца, которые обсуждали поведение Пернвица. И он, в свою очередь, не замедлил сообщить им, что видел, как минуту назад главный режиссер спешил на свидание с предметом своих воздыханий.

Позер ухмыльнулся:

— Затем последовал ряд анекдотов по этому поводу, которые я приличия ради здесь повторять не стану. — Тут он снова принял серьезный вид. — Их разговор разбудил, наверное, крепко выпившего Крампе, который в компании других рабочих сцены еще сидел за соседним столиком. Как бы там ни было, некоторое время спустя он встал и, шатаясь, направился к двери. Блехшмидт поначалу не обратил на него никакого внимания, зато, когда пригляделся, понял, что тот пьян в стельку. Несколько минут спустя Блехшмидт еще раз столкнулся с ним. На сей раз у лестницы, ведущей на сцену. Крампе махал кулаками и несколько раз с угрозой в голосе повторял имя главного режиссера.

— И что, декоратор не пошел за ним следом? — покачал головой Штегеман. — Он ведь понимал, что Крампе не в себе. И что вообще он парень буйный. Помните, как он разбушевался во время репетиции? Несколько человек с трудом удержали его, когда он бросился на Пернвица!

— Как раз наоборот — пошел! И даже заговорил с Крампе, — кивнул криминальмейстер. — Но тот ему не ответил. Наверное, Крампе просто не понял, чего от него хотят, и смотрел на декоратора, как баран на новые ворота. Тогда Блехшмидт махнул на него рукой, слишком тот, дескать, пьян, чтобы натворить дел.

— Мы тоже так решили, — проворчал Штегеман. — Возможно, мы ошиблись, и он только притворялся пьяным.

— На это у него не хватило бы ума, хотя… — Маркус наморщил лоб, лицо его приняло озабоченное выражение, — … хотя я не поверил, что он действительно так крепко спал на диванчике, — он вздохнул. — А мы все обсуждаем и обсуждаем и топчемся на месте. Копать надо, копать! Официант, счет!