Запах далёкого счастья - страница 5
-- Я понимаю, что у многих были причины сердиться на меня, поэтому прошу прощения за все свои ошибки! А ещё у меня есть подарок каждому из вас.
Подняв с пола наплечную сумку для образцов с логотипом BASF, Татьяна щёлкнула застёжками и достала подписанные флакончики.
-- Это вам, сеньор Гонсалес. А это вам, месье Дюруа. Роза, держи...
Когда подарки были розданы, Татьяна попросила каждого вспомнить своё самое счастливое новогоднее торжество и открыть флакон.
Антон задумался. Трудно было сразу понять, когда этот праздник оказывал на него самое большое впечатление. Наверное, в детстве, когда родители ставили в зале большую настоящую ёлку, потом они все вместе вешали на неё блестящие игрушки и под конец украшали "дождиком" и мишурой. Рядом на подоконнике за шторой всегда стояло эмалированное ведро с мандаринами...
Открыв флакон, Антон вдруг почувствовал, как на него пахнуло еловой хвоей и свежими мандаринами. К этим основным нотам примешивались лёгкие ароматы парафина, шоколадных конфет, салата оливье, красной икры и, совсем чуть-чуть, загорающихся бенгальских огней. Ему показалось, что ещё немного, и послышатся голоса родителей и сестры.
В ошеломлении подняв голову, Антон перехватил потрясённый взгляд Степана Бугрова. Геолог-богатырь, вздыхая, то подносил к носу флакон, то отводил его в сторону. У Гаспара Дюруа и Хуана Гонсалеса повлажнели глаза. Роза Шапиро, не стесняясь коллег, плакала. Но это не было истерикой, как недавно в реакторном зале. Это были благородные слёзы счастливых воспоминаний.
Оглядевшись, Антон отыскал Татьяну. Та скромно стояла в дальнем углу и наблюдала за реакцией членов экспедиции. Щёки женщины порозовели, было видно, что она осталась довольна произведённым эффектом.
Тут поднялся Хироси Накамура.
-- Котаро! Сидеть! Можно я скажу? Фрау доктор сейчас сделала каждому из нас такой подарок, который невозможно забыть. И самое меньшее, что я могу сделать в ответ, это выразить фрау Шмидт свою самую глубокую и самую искреннюю благодарность! А ещё на мне теперь гири и ниндзё!
И Накамура церемонно поклонился Татьяне.
Хуго Нильссон прорычал фразу на древнескандинавском и поднял в честь Татьяны стаканчик с шипучкой.
Тут кто-то постучал Антону по плечу. Обернувшись, он увидел Бугрова и Гонсалеса. Испанец с жаром произнёс:
-- Команданте! Пор фавор, давайте простим фрау Шмидт! Может, кизас маньяна мы разрешим её поездки на "каплях"?
Ему вторил Степан:
-- Мы готовы взять её на поруки! Да я могу сам проверять "капли" каждый вечер! Прости её, командир! А то как-то не по-людски получается... Она нам такой сюрприз устроила, аж до печёнки пробрало, а мы...
Антон кивнул, потом достал планшет и включил звук колокольчика. После громкого перезвона в помещении воцарилась тишина, и руководитель экспедиции начал говорить:
-- Друзья! Я хочу присоединиться к вашим словам Накамура-сан, и к вашим, Хуго, и поблагодарить фрау Шмидт за такой невероятный подарок! Вы сотворили чудо, а это бесценно! И в честь Нового года, а также уважая просьбу коллег, я отменяю запрет для фрау Шмидт на доступ к роверам экспедиции. Но с одним условием!
Татьяна с надеждой посмотрела на Антона и тихо спросила из своего угла:
-- С каким?
Антон загадочно помолчал, потом ответил:
-- Фрау Шмидт должна взять на себя обязанность проверять все "капли" каждый вечер. Повторяю, все! Вы готовы, Татьяна?
-- Да. Но у меня тоже есть одно условие, господин Орлов.
-- Какое?
-- Не могли бы вы помочь мне с этой проверкой?
Антон пожал плечами, а Татьяна тут же добавила:
-- Мы можем проверить их прямо сейчас, чтобы в Новый год не попали старые проблемы.
Под довольный гомон коллег, она подошла, взяла Антона за руку и потянула за собой. Проходя мимо своих улыбающихся подчинённых, Орлов ощущал себя очень странно. С одной стороны, ему казалось глупостью, что его вот так ведут, как маленького ребёнка. С другой стороны, почему-то идти при всех рядом с Татьяной было приятно.
Оказавшись в галерее, Антон постарался перехватить инициативу: