Запах ландышей - страница 11

   - Так. Никуда не выходите, я поговорю с соседкой. Где она живет?

   Но тетя Маня дверь Вадиму не открыла и сказала, что ничего не знает, все ей причудилось и вообще, чтоб мы ее не беспокоили.

   Вадим оставил мне свои координаты, посоветовал закрыться на все засовы и звонить ему в случае чего. Всю ночь я продрожала в комнате у телефона, прислушиваясь к любому шороху, но так ничего и не произошло. Я задремала в кресле, а утром, проверив все содержимое шкафов, секретера, серванта и, убедившись, что все на месте, я пошла на работу. Близких подруг у меня нет, да и говорить об этом мне не хотелось. К обеду я почувствовала, что работать больше сегодня не могу, и отпросилась до конца рабочего дня. Почему-то мне казалось, что я непременно должна как можно быстрее попасть домой. Я взяла такси и через десять минут уже открывала дверь своей квартиры. Войдя, я оставила дверь открытой: мало ли что там. Мне показалось, что я слышу какой-то шорох, но это было всего мгновение. Я заглянула в кухню, ванную, комнату, спальню. Нигде никого. Тогда я закрыла входную дверь, вошла в спальню и начала переодеваться. Когда я открыла шкаф, чтобы повесить костюм, то увидела на вешалке свое вечернее платье. Я бросилась в коридор и открыла стенной шкаф. Плащ висел в нем, шляпа лежала на полочке, а сапожки я нашла в коробке. Я подошла к телефону и позвонила Вадиму. Он ответил только по третьему номеру, был недоволен, сказал, что, обдумав вчерашние события, решил, что я неврастеничка, мне надо лечиться, наслушалась болтовни полоумной старухи и вообразила себе невесть что. Я положила трубку на рычаг. Так, значит, я совсем одна. Вернувшись в спальню, я увидела на подзеркальном столике, где вчера был открытый тюбик помады, ожерелье. Прекрасное ожерелье с жемчугом и изумрудом в золотой оправе. По моему мнению, очень старое, но в прекрасном состоянии. Тоненькие стебельки с цветами ландыша переплетались между собой, а по бокам спускались два широких листа. Такой красоты, такой нежности я в жизни своей не видала. Я почему-то подумала, что ожерелье очень подходит к моему вечернему платью. Я смотрела не драгоценность как завороженная, а потом схватила его, спрятала в карман халата, выскочила в коридор, накинула свой красный плащ прямо на халат, захватила сумочку и выскочила из квартиры. Такси я поймала сразу возле дома и поехала на работу к отчиму. Шофер как-то странно на меня посмотрел, а на первом светофоре попросил сразу с ним рассчитаться. Я достала деньги и заплатила ему. Он удовлетворенно хмыкнул, а через пару минут сказал:

   - Куда это вы так спешите, что даже туфли не надели?

   Оказывается, я выскочила из дома в комнатных тапочках, но возвращаться мне ни за что не хотелось.

   В приемной у отчима посетителей не было. Я быстро подошла к секретарше, чтоб она не успела заметить мои тапочки, и попросила передать Василию Петровичу, что пришла Вера Артеменко по очень срочному делу, и добавила, что я дочь жены полковника. Отчим принял меня сразу. Я никогда не обращалась к нему за полтора года нашего знакомства, поэтому, наверное, он понял, что дело мое серьезное. Я все ему рассказала, показала ожерелье. Он позвонил и вызвал эксперта. Пожилая женщина недоуменно смотрела на ожерелье, потом попросила разрешения взять его на десять минут в лабораторию. Пока она отсутствовала, Василий Петрович поговорил с Вадимом, но я не могла понять, что тот ему отвечал, так как отчим ограничивался одними междометиями.

   - Так вот, - сказал он, положив трубку, - ни в какую мистику я не верю. Что-то ты не договариваешь. Духи у тебя очень приятные, - неожиданно отвлекся он.

   - Это не мои духи, - ответила я, - это пахнет плащ после вчерашнего исчезновения. И я все говорю, как есть.

   Пришла женщина-эксперт, принесла ожерелье и листок бумаги с какими-то записями и все это отдала Василию Петровичу. Он прочел и спросил:

   - Ошибки быть не может? Ведь все очень быстро делалось.

   - На том стоим, - гордо ответила эксперт. - Я могу идти?

   - Да, да, спасибо, - отчим, не отрываясь, читал и перечитывал результаты экспертизы.