Запах лунника - страница 7

— Наверное, это какая-нибудь телефонная развязка, — возразила робко Анна.

— Нет тут телефонных развязок.

— Тогда давай вместе смотреть.

— И внутрь полезешь?

— А что? Лесенка крепкая.

Жора посветил зажигалкой в люк и неожиданно согласился.

— Ладно. Только пошли за фонарем. Не станем же мы в темноте туда нырять.

Они вернулись в корпус. Вряд ли бы Аня нашла в темноте дорогу. Аллеи петляли по парку, оказалось, что они были в дальнем его углу, над самым обрывом к озеру, заросшим молодым орешником. Где-то за лесом громыхало. Ночь была душной, приближалась гроза.

Георгий Васильевич усадил гостью в кабинете, а сам отправился в «бомжовый» флигель. Пятеро его «воспитанников» спали богатырским сном, снаружи запертые на здоровенный амбарный замок. Для чего это было нужно, понять было сложно: из раскрытых окон первого этажа спрыгнуть на землю ничего не стоило. Не откликнулся на призыв хозяина и Красавчик. Своенравный пес загулял на собачьей свадьбе, из соседней усадьбы доносился его яростный лай.

Жора достал фонарь, вооружился охотничьим ножом, коротким ломом, и, озадаченные кладоискатели отправились в обратный путь. Ветер снова рванул с озера, закапали первые капли дождя. Но цель была близка. Спустя несколько минут Георгий первым шагнул в люк. Анна последовала за ним и, сосчитав девять ступенек, спрыгнула.

Они оказались в небольшой рукотворной пещере. Судя по кирпичной кладке округлого свода, пещера служила когда-то входом, может быть, в хозяйские погреба. Но сейчас проверить эту догадку не было возможности. Ход в подземелье был замурован, а стена завалена мешками. Обычными холщовыми мешками среднего размера. Очевидно, этот временный склад кто-то использовал для перегрузки ворованного товара.

— Елки-палки, вот нелегкая! — ругался Жора. — Что же может быть в этих мешках?

Георгий Васильевич осветил мешки фонарем, попинал ногой, затем присел и, не раздумывая долго, срезал завязки у самого верхнего. Внутри виднелись аккуратные пачки, упакованные в непрозрачный целлофан. Он поддел ножом бандероль, разорвал пачку и…

Оба ахнули в один голос: на пол посыпались американские доллары. Новехонькие зеленые стодолларовые купюры. В бандероль было упаковано десять пачек. В мешке оказалось пятьдесят таких бандеролей…

— Я покойник… — едва слышно прошептал Георгий Васильевич.

Молча они засунули обратно проклятые пачки, приподняли несколько мешков и положили вскрытый на самый низ. Затем вылезли наружу, Жора вернул оленей на прежнее место, и все показалось им страшным сном…

Испуганные следопыты не замечали дождя и разыгравшейся грозы. На ватных ногах они поплелись в корпус. Здесь было тихо, как в склепе. Затем они вместе долго шли под дождем в домишко на окраине хутора… Потом Аня поила Георгия чаем и даже пыталась приласкать, так ей хотелось утешить бедного стража графских развалин, разгадавшего небезопасную тайну. Но он не обращал внимания на глупые женские уловки и скоро ушел.

До утра Анна не сомкнула глаз. Наутро прибежала соседка и закричала с порога:

— Ты слышала? Жорку нашего, охранника, ну сторожа, зарезали. Всех бомжей повязали… Боже, что делается на свете!.. — И она побежала дальше, голося на всю улицу.

В голове у Анны помутилось. Очнувшись на полу, она не сразу сообразила, что это было. Потом резко вскочила и помчалась в водолечебницу.

За белым забором толпилось уже полсела. Люди гомонили, обсуждая случившееся. Жору, упакованного в пластиковый мешок, грузили в «скорую». Оказывается, нашли его на рассвете с ножом в груди, прямо в солнечном сплетении. Потом выяснилось, что это был не нож, а армейский штык.

Славина молча выслушивала без конца повторявшиеся подробности, затем незаметно отошла в сторону, обошла белый забор снаружи и, миновав оцепленный милицией участок, быстрым шагом направилась к проклятой скульптуре.

От волнения и страха она онемела. Даже под присягой бойкому собкору не удалось бы вымолвить ни слова. Судорога сводила скулы, Анна дышала с какими-то всхлипами. Вот и тенистая аллея, увядшие цветки лунника наклонили свои сморщенные бутоны… Дальше заросли барбариса, ореховая роща и, наконец, поляна…