Запах любви - страница 4

— Ему уже кличку дали? — расстроился я.

— На это животное никто не посмотрит, — фыркнула она. — Двух слов связать не может, разговаривает сам с собой. Придурок. У нас тут мало девушек, и все заняты.

— Грустно, — забарабанил я пальцами по столу. — Ладно, иди.

— Почему спросил? — она умирала от любопытства, и нужно было что-то сочинить на ходу.

— Одна сотрудница интересовалась им, решил уточнить, — сказал я и улыбнулся.

— Кому нужен этот потный дикобраз? — не поверила Ольга, вставая.

— Почему дикобраз, умный и толковый, — стал я защищать программиста.

— Не знаю, ведет себя как даун, — скривила она лицо. — Тут не все, часть приказов осталась неразобранной, не успела.

— Принеси сюда, останусь после работы, просмотрю, — предложил я.

— Тебе тоже кличку придумали, — Ольга решила поделиться последними новостями и засмеялась.

— Неужели? — нахмурился я. — И что там за креатив?

— Малышок, — захихикала в ладошку. — Не обижайся только.

— Не смешно, — пожал я плечами. — Наташа, наверное?

— Не скажу, — она потянула ручку двери. — Ты не обиделся?

— Привык, со школы дразнят, — я сделал вид, что меня это не касается, хотя сильно расстроился. Черти. — У Васи тоже есть прозвище?

— Котенок, — Ольга загадочно улыбнулась.

— Малышок, котенок, вонючка — детский сад, — проворчал я. — Тащи документы.

Я открыл папку, которую она принесла, и наткнулся на открытку. На ней медведь обнимал девочку, текст не успел прочитать. Ольга влетела, тяжело дыша, и буквально вырвала у меня из рук буклетик.

— Случайно забыла, — выдохнула она. — Прости.

— Что там такое? — заинтересовался я. — Успел прочитать только «Рыбка моя…».

— Сосед пишет, — Ольга прижала открытку к груди. — Он мне не нравится, а послания со стихами красивые, собираю на память.

— Понятно, — хмыкнул я и в пятый раз начал перечитывать текст дополнительного соглашения.

— Привет, — неожиданно позвонил Борис и замолчал. Он молчал минуту, потом медленно сообщил. — Наташка уволится хочет, Виталик уйдет за ней, мы для чего тебя взяли? Разрули ситуацию.

— Не люблю шантажистов, — отрезал я. — Если хочет уволиться, пожалуйста. Зачем удерживать сотрудницу, которая на пустом месте раздувает конфликт.

— Эти люди работают со мной с момента основания компании, — веско обозначил генеральный свою позицию. — Оля с Васей тебе дифирамбы поют, вот и покажи, что ты умеешь.

— Хорошо, — с трудом сдерживая раздражение, пообещал я, положил трубку и выругался. Взял телефон, чтобы вызвать Павла, и задумался. А что я скажу? Иди мойся? Пошлет меня лесом и нос расквасит. И правильно сделает.

У программиста не было друзей или девушки, через которых можно было бы повлиять на его привычки. Приказать ему я не мог. Сам он не видел себя со стороны, не вдыхал и не ощущал проблемы.

Взгляд упал на стопку пустых конвертов, в которых я рассылал договора удаленным сотрудникам.

Когда нет значимого лица, надо его выдумать. Я взял чистый лист бумаги, и высунув язык, вывел:

«Паша, я люблю тебя….»

Нет, не пойдет…порвал лист и начал заново…

«Я люблю тебя. Чувства сжигают сердце изнутри. Не могу спать и есть, думать и работать. Мне постоянно хочется пройти мимо тебя, чтобы подышать воздухом, которым ты дышишь».

Я улыбнулся, почесал голову и продолжил сочинять дальше:

«Любовь — это когда есть тот, кто наполняет жизнь смыслом и особым счастьем. Паша, будь всегда рядом.

Незнакомка.»

— Надеюсь, его проймет, — пробормотал я и утонул в работе, а уходя из офиса, сунул конверт под клавиатуру, по которой стучал программист.

На следующий день заглянул в отдел продаж. На чудо я не надеялся, импровизировал на ходу. Конверт исчез, а он молча пялился в монитор и продолжал вонять дальше. Черт лохматый.

В конце дня я подложил второе послание:

«Вчера призналась тебе, а сегодня пожалела. Наверное, я кажусь тебе смешной. Мне приснился сон, в котором ты и я бежали по ромашковому полю. Ты был в белой футболке и белых шортах, а вокруг целое поле белых цветов. Люблю ромашки. Вдруг я упала и поранилась. Ты нежно погладил меня по коленке и стал утешать. Утром я осмотрела ногу, сон показался невероятно реальным. Я боюсь подойти к тебе, любимый, высылаю место, которого ты касался своими ласковыми руками.