Запах «Шипра». Повесть - страница 5

стр.

- И как вы ее сыграли?

- Кажется, неплохо. Режиссер считал, что это была моя лучшая роль.

- Что ж, это хорошо. Даже очень хорошо. Почаще думайте о поведении вашей героини, особенно в первом акте.

Я уже начала догадываться.

- Эта роль вам здесь пригодится. Обязательно пригодится. Как, Борис Борисович,- повернулся Тюлков-ник,- она еще и актриса, а?

Он шутил, но это была уже хорошая шутка, и мои тревоги рассеялись. Борис Борисович опять улыбнулся мне, как бы говоря: «Ну, вот видите, а вы беспокоились!».

- Но,- поднял палец полковник,- не думайте, что ваши театральные успехи сразу же снимут все трудности в задаче, которую мы собираемся предложить. Они только помогут вам выбрать лучшее решение.

Он присел к столу.

- Теперь о том немногом, что мы знаем и чем поначалу сможем вам помочь.

Память у меня была хорошая, я ничего не записывала, и, кажется, полковник Приходько остался этим доволен.

В заключение полковник сказал:

- Найдите нам зацепочку. Хотя бы одну. Маленький фактик, чтобы начать следствие…

4

К дому на Нарымской улице я вышла сразу.

Это была розовая железобетонная коробка в пять этажей. Прямо перед окнами росли четыре большущих тополя, чудом сохранившиеся после знакомства со строителями, возводившими дом. Правда, одному тополю, видимо башенным краном, начисто обломили верхушку, у другого содрали кору на стволе, но тополя выжили, оправились от ранений и, забыв обиды, буйно зеленели листвой.

Дверь моей будущей квартиры была распахнута настежь. На лестничной площадке, перед шкафом с электросчетчиками, стоял мужчина в безрукавке из искусственного меха. Он заглядывал в застекленное окно шкафа и ворчал:

- Вот черти! Надо же так установить - ничего не разглядишь!

Он услыхал мои шаги и, не поворачиваясь, подвинулся, чтобы меня пропустить.

Я остановилась за его спиной.

Конечно, это был мой будущий сосед Петр Иваныч- полковник Приходько сообщил о нем: бывший военный журналист одинокий пенсионер, но еще работает консультантом в молодежной газете. О том, что я собираюсь здесь делать, не знает ничего.

- Разрешите, посмотрю,- сказала я.

Припадая на правую ногу - я знала, что у него фронтовое ранение - он отступил в сторону. Свет, падающий через лестничное окно, в самом деле был тусклым, но все же мне кое-как удалось прочитать цифры на счетчике.

- Спасибо! - поблагодарил он.

У него были резкие морщины на лице, мохнатые седые брови и по-детски чистые глаза. Я не уходила. Он выжидательно посмотрел на меня и вдруг, словно увидев давнюю знакомую, улыбнулся:

- Здравствуйте, Евгения Сергеевна!

- Здравствуйте. Но, может быть, я не Евгения Сергеевна, о которой вам, видимо, сказали, а, скажем, контролер «Энергосбыта». Или просто хожу и смотрю- что плохо лежит.

- Контролера «Энергосбыта» я знаю. А насчет «плохо лежит» - внешность неподходящая.

Опасения полковника Приходько не были беспочвенными…

- Что же я держу вас у дверей,- спохватился Петр Иваныч.- Проходите, пожалуйста.

В длинную узкую переднюю выходили двери двух комнат, одна из них была, следовательно, моя. Петр Иваныч представился мне, повторив почти слово в слово все, что сказал о нем полковник Приходько.

- Из домоуправления мне уже звонили,- сказал Петр Иваныч.- Значит, Сережа Захаров, который в этой комнате жил, ваш родственник?

- Дальний,- сказала я.

До моего разговора с полковником Приходько я вообще ничего не знала о Сереже Захарове, молодом геологе, который на полгода уехал на Чукотку. Полковник хотел избавить меня от гостиницы; чтобы объяснить окружающим неожиданную удачу с жильем в перенаселенном Новосибирске, пришлось сделать геолога моим «родственником».

Врать хорошему человеку всегда неприятно, даже если этого требуют особые обстоятельства. Но я, словно актриса в театре, уже начала свою роль и должна была действовать по пьесе: эту пьесу вел мой режиссер, полковник Приходько. Отныне для всех я только товаровед, как записано в трудовой книжке, приехала устраиваться на работу по специальности, следовательно, в торговую сеть. Весьма желательно было бы попасть в систему новосибирского Горторга. Именно Гор-торга…

Петр Иваныч не проявил любопытства и избавил меня от дальнейшего вранья. Он просто открыл дверь и сказал: