Запах стекла - страница 6

Мальчишка закрыл рот. Он не мог поверить в то, что видит. Его знания, ничтожные по сравнению с опытом взрослого человека, не предлагали ему никакого решения. Или это ему только снится? Может, это всего лишь сон? Или какая-то игра? Что это? Что это? Что это такое?

Мальчик стиснул веки точно в тот момент, когда рослый мужчина в костюме противохимической защиты ОП-1 развернул над ним ветки и нацелился из пулемета RAK.

Услышав телефонный звонок, Хофман проснулся с громким вздохом. Он заснул за письменным столом? Вот же черт! Наверное, так. Последняя ночь и вправду была тяжелой. Ссора с женой, не очень хорошие снотворные порошки, потом кошмары. Он чувствовал себя выжатым. А что самое паршивое: простуженным. Теоретически, в июле простудиться сложно, но Хофман был способен совершить даже такое. Он вытер нос бумажным платком, затем поднял мобильный телефон и нажал на зеленую трубку.

— Да? — он не был уверен в собственном голосе. — Слушаю? — повторил громче.

— Пан Марек, — услышал он голос молодой женщины. — Болото на всю катушку.

— О Господи… только не сегодня. Плиииссс…

— Сообщение мы получили по радио, — женщина, по крайней мере, сэкономила дурацкие замечания на тему предполагаемое похмелье. — Имеем стрельбу. Мужик из ТТ застрелил трех других с калашами.

— «Алка Прим». «Алка Прим»…. Где-то же должна была валяться в столе. Но где? Хофман обыскивал ящики.

— Пан Марек? Вы там?

— Тут я…

«Алка Прим» не было. Зато нашлась старая пачка одноразовых платков. Хофман быстро развернул один из них.

— Дело очень странно. Поначалу все шло нормально, вы же знаете, какая процедура разработана. Как только мы получили вызов по радио, дежурный SWD направил на место происшествия людей из уголовного отдела, сообщил дежурному из следственного отдела и вызвал техника-криминалиста.

Этого всего она могла и не говорить. Хофман прекрасно знал, что было дальше. Группа из уголовного отдела поехала на место происшествия. Кто-то сообщил дежурному из воеводской комендатуры и самому коменданту. На месте, наверняка, уже была аналогичная группа из комиссариата, на территории которого вся эта стрельба и случилась. SWD, то есть Пост Вспомоществования Командованию (или же, попросту, народ, сидящий на номерах 997 и 112, а так же дежурный Городской Комендатуры), не спали, чтобы в любой момент предоставить поддержку. Под началом SWD были все дежурные в комиссариатах и патрульные машины, а так же автомобили дорожной полиции, оборудованные компьютерными терминалами.

— Помимо того, мы сообщили прокурору, — продолжал голос в трубке, — но… Случилось нечто странное.

— Что случилось?

— Поначалу, ничего. Ребята захватили виновного, провели осмотр. Явное нападение, хотя и непонятно, в чем там дело. И… вот тут началась лажа.

— Что началось?

— Ну, точно я не знаю. Во всяком случае, следственный офицер покончил с собой.

— Блииин…

— Какая-то чудовищная невезуха. Два унтер-офицера погибли в ДТП. И Ягельский скончался от сердечного приступа, и…

— Да что это такое? Какая-то мафия? — Хофману срочно требовалась пара таблеток «алка прим», и только это для него было сейчас важно.

— Неее… все несчастья натуральные. Но, в любом случае, дело достается вам.

— Оооо, Иисууууусе…

Где же эти чертовы таблетки?! Он же помнил, что те у него были. Выслушав, где находятся все собранные по делу материалы, все бумаги, а так же то, что пациент еще КПЗ, но прокурор тут же его выпустит, поскольку то офицер Войска Польского, Хофман нажал на крсную кнопку отключения. Потом подошел к окну, открыл его и долгое время глядел на величественные гитлеровские строения на улице Лонковей. Теперь здесь размещалось управление вроцлавской полиции.

Более тридцати лет ранее «почти пятилетний» мальчишка бежал через лес, роняя капли крови. Он ревел во всю катушку, а слезы едва позволяли ему видеть что-либо. Что это было? Что?

Он выскочил на небольшую поляну. Шатаясь, мальчик свернул в узкую песчаную тропку, вьющуюся среди сосен. Через минуту он добежал до виллы, в которой родители снимали комнату.

Заметили его сразу же — так громко парнишка ревел. Сначала троица дружков: «Янек», «Густлик», «Томек» из экипажа танка «Рыжий»; затем мать и остальные отдыхающие.